Из Тьмы
Шрифт:
Несмотря на снижение дозы наркотика, на меня всё так же иногда «накатывало», стоило слишком расслабиться. Да и объединение памяти прошло не так гладко, как хотелось бы. Внутренних конфликтов не наблюдалось лишь до тех пор, пока точки зрения прошлого и нынешнего воплощений не вступали в конфликт. Эксперименты с силой тейгу тоже не добавляли уравновешенности.
Не мешало бы налечь на самоконтроль и включить в график классические успокаивающие медитации.
— Прости, дядюшка Шео*, но я предпочту сыру печеньки… те самые, с Тёмной Стороны, хихикс.
/*Шеогорат, Даэдрический Лорд, покровитель
Одевшись, уже спокойно вернулся к мыслям об использовании взрывчатки. В принципе-то идея хорошая, особенно ввиду грядущего ослабления. Задумавшись, я снова начинаю расхаживать по комнате. Вместо того, чтобы лезть в пасть дракона самостоятельно, можно отправить туда увешанную взрывчаткой нежить. Похрустывать печеньками и наблюдать за фаершоу со стороны, что может быть лучше?
Но как и всегда, существовала парочка нюансов.
Во-первых, взрывчатку нужно где-то достать. Тут повальная коррупция и воровство на армейских складах играют мне на руку, спасибо новому министру обороны Кокэю. Даже без предъявления тяжеловесных бумаг с водяными знаками и печатями, военные интенданты с радостью спишут центнер-другой отсыревшей/погрызенной крысами/использованной на учениях взрывчатки.
Но нужны деньги. Видимо, пора подыскивать кандидатуру на роль спонсора группы доблестных защитников Империи.
Во-вторых, потребуются знания. В отличие от использования и противодействия стрелковому и метательному оружию, сапёрному делу нас в Подземной Базе не учили. Про навыки прошлой жизни и вспоминать не стоит. Не хотелось бы подорваться на собственном «подарке» и на практике проверять устойчивость воинов духа к слишком близким взрывам.
Задумчиво чешу подбородок. Вроде бы Кента упоминал, что немного разбирается в установке фугасов и обращении с гранатами. Чтобы провести ликбез, этого должно хватить, а позже можно подыскать нормального специалиста. В южном городе с забавным названием Кукута, куда направляется наша группа, тоже есть военная часть, а местный генерал является одной из целей. Так что…
Гррр! — рык желудка вывел меня из размышлений, напомнив, что ужин ужином, но и до него неплохо что-нибудь перехватить. Не найдя поводов возражать «внутреннему монстру», направляюсь на инспекцию местного ресторанчика.
* * *
Как и само заведение, ресторан при гостинице производил впечатление обедневшего аристократа, старающегося сохранить остатки былого лоска. Зал практически пустовал, лишь один из столиков занимал пожилой мужчина с седеющими тёмными волосами и короткой «испанской» бородкой. Одетый в идеально выглаженный, по виду недешёвый, но уже не новый костюм темно-серого цвета, одинокий посетитель что-то пил из чашки и задумчиво смотрел в окно. Увидев мою застывшую в поисках официанта фигуру, мужчина поставил чашку на стол, поднялся со своего места и спросил:
— Желаете сделать заказ?
— Вы официант? — удивленно спросил я. Этот человек с умными глазами и следами чернил на пальцах походил на официанта так же, как здоровяк Бэйб — на выпускницу института благородных девиц. Хотя, ненадолго усилив обоняние, я понял, что от него исходит запах этой гостиницы. Значит, действительно кто-то из местных работников. Управляющий?
— Не
— Не очень. Скорей, я предположу, что вы управляющий… или даже владелец этого заведения.
— Браво! Восхищён вашей проницательностью, юная леди, — улыбнулся мужчина. — Но сейчас, пока мои сотрудницы заняты, я действительно исполняю роль официанта. А вы, полагаю, спасительница племянницы моего друга Хантера?
— Можно сказать и так, — неопределённо дёргаю плечом я.
— Тогда для юной героини первый заказ за счёт заведения, — чуть шире и, как мне показалось, с некоторой иронией улыбнулся мужчина, показав здоровые зубы. Ну, или качественные протезы, что тоже возможно.
— Было бы некрасиво вас разорять, — отвечаю, мысленно поморщившись от словосочетания «юная героиня» и снисходительных ноток в голосе. — Поэтому закажу чай с пирожными и печеньем, а также небольшую историю о названии этого места.
— С радостью выполню ваш заказ, — глаза моего собеседника на мгновение сузились. — Нам, старикам, поболтать только в удовольствие, — вернув себе радушный вид, сказал псевдо-официант и направился к кухне.
«Чего это он? — удивился я мелькнувшему в чужих глазах раздражению. — Неужели увидел в моей шуточной фразе о нежелании разорить это заведение попытку уколоть, намёк на его бедственное положение? Забавно. Будем считать, что это ответ на юную героиню».
Зачем я интересовался историей гостиницы? Если исключить любопытство и желание развеять скуку, цель — сбор информации. Я, конечно, неплохо перетряхнул память как того, что нам говорили во время учёбы, так и того, что удалось увидеть за время работы, но этого недостаточно. А из подобных историй порой можно выловить интересные вещи.
В мире без радио, телевиденья и интернета люди гораздо охотнее шли на контакт, а уж поболтать за столом — это святое. Многие могли так просидеть и час, и два, и больше.
Вскоре мужчина вернулся с подносом, на котором стоял фарфоровый чайник с двумя чашками, сахарница и две хрустальные вазочки с кремовыми пирожными и миндальным печеньем.
Попивая неплохой сладкий чай с такими же неплохими пирожными и отличным печеньем (надо бы прикупить здесь несколько килограмм), я слушал рассказ Брейна, а именно так звали моего собеседника, о его отце, который и основал гостиницу.
Кстати, задав вопрос о таможенных сборах, я убедился, что всплывшие в голове знания не бред. В карман главнокомандующего действительно лились целые реки золота. Хлебная у старика должность.
Возвращаясь к истории родителя Брейна — пятый сын обедневшего рода безземельных дворян, вылетевший с предпоследнего курса медицинского университета, из всего наследства получил полуразвалившуюся торговую лавку в этом городе. Родня, придав ускорения не оправдавшему надежд отпрыску, и думать о нём забыла. Неизвестно, как сложилась бы его судьба в иных обстоятельствах, но недоучившемуся врачу повезло. Затеяв ремонт в доставшемся ему от щедрот рода здании, парень обнаружил самый настоящий клад. На вырученные от его продажи деньги он и построил гостиницу, которой хозяин в память о своём студенческом прошлом дал название на мёртвом языке медиков и алхимиков.