Из жизни ангела
Шрифт:
— Сейчас проверим.
Ангел вытащил из нагрудного кармана комбинезона какие-то специальные очки и нацепил их на нос.
— Это что-то новенькое, — заинтересовался черт, — Для чего очки?
— Номер модели узнать… — ангел вдруг замолчал.
— А где он написан? — не унимался черт.
Авразил снял очки и протянул ему.
— На лампе ближнего света пятна видишь?
— Ну.
— Теперь взгляни через очки.
Бесформенные, беспорядочно разбросанные пятна слились
— Я же говорил — это 328-ая!
— Бывшая ЗМ-3! — ангел в сердцах сплюнул.
До черта начало доходить.
— Это значит, ты после вывода Земли в Реальное Пространство просто заблокировал шлюз?
— Ну.
— Не обесточил купол, не отсоединил кабели энергосборника?
— Нет.
— И такого разгильдяя нам завотделом зовут!
Авразил не ответил. Раньше он просто нахамил бы черту, послал куда подальше, и дело с концом. Теперь же на справедливое возмущение нечистого он только виновато опустил глаза.
— Ладно, халявщик, двинули дальше.
Долго летели молча.
— Может, ты с беллетристом договоришься?
— О чем? — недовольно отозвался черт.
— Сам же сказал — ты у него любимый герой. Попроси, пусть шлюз откроет. Что ему стоит написать: «В ответ на нечеловеческие усилия ангела и черта створки шлюза со скрипом разошлись».
— Хреновый из тебя писатель, Авразил.
— Почему?
— Какой скрип в вакууме? А про «нечеловеческие усилия черта и ангела» я вообще молчу.
— Он же написал «Пустота засвистела в ушах».
— В голове у тебя пустота засвистела, а не в ушах!.. Он и сам не рад, что мы так долго путешествуем.
— Ну и помог бы.
— Не может.
— Почему?
— Потому что три рубля! Отстань! Вон, планета приближается.
— Это 329-ая. У нее шлюза нет.
— Зато мир есть. Тебя зачем послали? Аттестовывать? Вот и аттестуй!
— Мурка там.
— Не пропадет твоя Мурка! Хоть раз свою работу сделай по-человечески.
О 329-ой модели в описателе было сказано: «Учительский мир. Синусоидальная рентабельность».
— Это как понять? — спросил черт.
— В апогее преподают закон божий. А в перигее — научный атеизм.
— А сейчас она где?
— Посередке. Забыл, как называется по-астрономически.
— Сделал бы стационарную орбиту. Тебе благодарность объявят.
— На каком удалении от лампы?
— Сам решай. Ты у нас завсклад.
— Я сейчас ни о чем кроме Мурки думать не могу… И есть хочется.
— Манну погрызи.
— Она с рыбой долго лежала.
— Что ты разнылся! Соберись! Снижаемся.
Посередке между апогеем и перигеем учителя бастовали. Требования были разные: от отмены солнечных ударов до упорядочивания броуновского
— А где ученики? — спросил нечистый у Авразила, когда они завершили облет планеты.
— Нет их, — просто ответил ангел.
— Как так?
— Проектом не предусмотрено. Эксперимент. Создание учительского мира без учеников, как яркий пример самодостаточности.
— Летим отсюда. У меня о школьных и студенческих годах атавистически радостные воспоминания.
— А покушать?
— Тебе голодание на пользу, — отрезал черт, однако, пошел на посадку…
— Где тут еду можно раздобыть?
— В школьных буфетах. Только они закрыты. Бастуют.
— Тогда давай тоже эксперимент проведем: питание подкожным жиром и костным мозгом, как яркий пример самодостаточности.
— Не смешно.
— Грустно!
— Можно в студенческую столовую попробовать зайти. Но туда без разрешения врача и согласия родственников не пускают.
— Эх, был бы у меня мой саквояжик! Любую бумажку… Эй! Если тут учителей полно, значит, им учебная литература нужна?
— Еще как!
— Давай твои богословские книжки толкнем. Если их даже по весу менять, нам на год хватит.
— Какой из меня торговец.
— Ты знай, книги доставай. Мне к ним прикасаться противно.
В черте погибал великий коммерсант. Книг не уменьшилось и на половину, а за спинами книгопродавцев громоздились кучи разнообразнейшей снеди.
— Пора бы перерыв на обед устроить.
— Сдурел? Самая торговля! Последние экземпляры! Только сегодня и только у нас: духовная пища с Небес в обмен на пищу животного и растительного происхождения! Разоблачение гнусной сущности атеизма! Основополагающий труд классика: «Материализм-эмпириокретинизм»!
Преподаватели слова и дела божия, теологи всех мастей, философы религиозного окраса осаждали прилавок. У каждого в руках была зажата куриная тушка или бутылка водки. Внезапно черт прекратил драть горло и с озабоченным видом повернулся в Авразилу.
— Много осталось?
— С четверть.
— Высыпай.
— Зачем?
— Не спрашивай. Рюкзак набивай жратвой получше, ну и, сам закуси.
Причина резкой перемены в поведении нечистого стала понятна Авразилу спустя несколько мгновений. К ним приближалась ощетинившаяся дрекольем колонна атеистов. Впереди под черным знаменем шагал высокий бородатый мужчина с изможденным лицом аскета и горящим взором фанатика. На знамени белыми костями было выложено «БПСП!»
— Что это значит? — спросил ангел.