Изборский витязь
Шрифт:
– А мы с Плескова-града, - за всех ответил Ян.
– А не слыхал ли ты, тут днями не проезжали люди? На Изборск торопились...
Конечно, пастухам дела другого нет, кроме как за всадниками подглядывать, но парень, помедлив, кивнул:
– Видал. Были тут. Ходко шли - ровно кто гнался за ними.
– Наши? Русские?
– А то! Должно, князь псковский послал - как на нас иноземцы ходили, так то видно, на них, в отместку... Ух, и силы там было! Не счесть!
Ян оглянулся на своих дружинников, встретился взглядом с Игнатом, старшим над посланными воеводой Яруном новгородцами. Видоки в Пскове говорили,
– Медлить нечего, - со вздохом молвил Ян.
– До Изборска пути день до вечера - коль поспешим, раньше там будем. А потому - вперёд!
Дружинники, подгоняя плётками коней, поскакали по дороге, сомкнув строй.
Новгородский стяг, что Игнат велел распустить перед въездом в город, на стене Изборска завидели издалека. Псковичане, хоть и ерепенились, всё-таки ходили в подручниках у Господина Великого Новгорода, и не маленькому Изборску спорить с ним. То, что на щитах у половины воинов были владимирские знаки, никого не удивило - о замирении меж Новгородом и великими князьями знали все. Дубовые, окованные железными полосами ворота были распахнуты, и в проёме встали сторожа. Они уж совсем хотели начать обычные расспросы, но стоило Яну назваться, как мигом признали и расступились, пропуская его со спутниками. Не удержавшись, Ян тут же, на пороге, расспросил дозорных о гостях из Пскова.
– Тута они, Ян Родивоныч, куды ж денутси, - распустив губы в улыбке, ответил старшой.
– Который день сиднями сидят - и с места не стронутся, и дела не видать! Князь-то, бают, у твово батюшки дружину просит, чтоб, значит, на Плесков- град войной идти, а воевода Родивон не даёт. Ну, князь и затворился в детинце вместях с семейством твоим. А выйти ему некуда - как выйдешь-то?
– Это что ж, отец и домашние мои в заложниках?
– не веря своим ушам, Ян чуть не соскочил наземь.
Старшой полез в затылок.
– Оно так выходит, болярин, - молвил он.
– А с иного конца поглядеть - так князь тот сам себя поймал. Полез лис мордой в кувшин, да там и застрял. Теперь бы его достать, да как? На тебя, сокола, да на молодцев твоих надёжа... Видать, ты при князе своём большим человеком стал, коль таких орлов привёл!
– То из Нова Города люди, - кивнул Ян на Игната и его витязей.
– По приказу воеводы они тут, а я по своей надобности приехал! Ладно, разберёмся!
Объяснять новгородцам ничего не требовалось. Они шли к Изборску, чтоб вызнать, нет ли здесь изгнанного князя Владимира Мстиславича - они его нашли.
Глава 7
Терем князя и примыкавшие к нему гридницы были нынче заняты дружиной псковского князя Владимира. Как рассказал Яну один из дружинников отца, когда князь, получив отказ на свою просьбу, захотел потребовать помощи силой, вспыхнула потасовка. Псковичане не превосходили числом изборцев, хотя далеко не все дружинники были в те поры в гридницах. Но незваные гости затворились в тереме, и не было заметно, чтобы собирались уходить добром. Семью князя и живших при нём рязанцев не тронули. Это уже было доброй вестью и для Яна, и для Добрыни,
Известие об ещё одной дружине, вступившей в Изборск, разнеслось по улицам вихрем. Люди сразу стекались к детинцу, едва прослышав, что это пришла вовсе не подмога князю Владимиру. Первыми подоспели дружинники с тысяцким Бермятой во главе. Узнав Яна - хоть он и не был давно дома, - люди хлынули к нему, плотным кольцом окружили его коня. К его стремени протиснулся посадник Шелога, одной рукой опираясь на боевое копьё, а другой нахлобучивая островерхий шелом.
Суматоха у ворот терема привлекла внимание дозорных-псковичан. Над забором меж заострённых кольев показались любопытные головы. Почти полсотни всадников под стягами Новгорода и со знаками Владимира выглядели грозно. Усмотрев за кольями людей, Ян махнул им рукой:
– Эй, там! Где князь ваш?
– Ты кто таков и на что он тебе?
– не сразу, настороженно ответили со стены.
– Я дружинник князя Ярослава Всеволодовича переяславского, - отрезал Ян.
– Со мной дружина из Нова Города с наказом князю Владимиру Мстиславичу от брата его, новгородского князя Мстислава Мстиславича Удалого. Зови живо, холоп!
– прикрикнул он, поднимаясь на стременах и потянув из ножен меч.
Дозорный исчез. Пользуясь заминкой, Ян переглянулся с Игнатом и Добрыней:
– Негоже бой принимать, но уж коль судьба так велит, други, постоим за дело правое! Весь град нам подмогой!
Оставшиеся за стеной дружинники Владимира притихли - их, видимо, смутило большое число противников и то, что к терему понемногу начал стекаться весь город. А стены княжеских хором не высоки, чуть дай знак - вмиг ворвутся сюда ловкие молодцы. Им ведь только с ворог брус скинуть - и готово дело!
Видно, хорошие мысли порой приходят в разные головы одновременно.
Игнат окинул долгим взором стену из кольев и дёрнул Яна за рукав:
– Попытаем счастья, друже?
Ян медлил - не хотелось ему рушить дом, где родился, да и вреда его семье пока причинено не было. Надеялся он, что дело обойдётся миром.
Вот внутри зашевелились. Послышались торопливые шаги, голоса. Потом кто-то громко, властно крикнул:
– Что за слово у тебя к князю?
Стоявший у стремени Яна Шелога поднял голову:
– Сам вышел! Чует, что лишку хватил!
– Слово от брата его, князя Мстислава, - отрезал Ян.
– Отопри сперва ворота, не то я сам войду!
Отлично зная, что за ним подглядывают в щели, он подтянулся и рывком обнажил меч. Обе дружины тут же последовали его примеру. Добрыня, помедлив, поднял булаву, слегка подкинул её, примеряя на руке.
То ли число вышедших против него воинов было слишком велико, то ли вправду князь Владимир чувствовал себя неуютно в чужом доме, но дольше упрямиться не стал. У ворот завозились, громыхнул тяжёлый брус, и створки разошлись. В проёме показались сам Владимир и десяток его дружинников.
Чуть пригнув голову под перекладиной, Ян первым проехал на двор. Игнат и Добрыня - за ним. По расшитому золотом кафтану, собольей высокой шапке и изузоренному оружию угадав Владимира, Игнат выехал чуть вперёд и прыжком спешился, передав повод коня ближайшему дружиннику. Дождавшись, пока его примеру последуют спутники, он коротко почтительно поклонился князю.