Избрание
Шрифт:
Арбалетчики должны были обстреливать окна дворца и всех в них показывающихся, алебардщики — пробивают бреши в отрядах меченосцев минардов, на дверях, а бывшие пираты, из тех что сейчас нанимались охранять торговые речные суда купцов от своих прежних «коллег» — зачищают этажи императорского дворца, как во времена своих славных абордажных схваток, бывших во множестве у них в молодости, они поступали с палубами захваченных нефов и каракк торговцев.
Добрались до цели своей атаки, императорского дворца, наёмники уммландского первого министра, быстро и почти незаметно: из за массовых гуляний огромных толп по всему городу их принимали за очередных
«Переговорщики» и сапёры уже суетились у ворот императорского комплекса, и если первые что то постоянно втолковывали всё прибывающим гвардейским императорским стражам, то установщики порохового заряда, минёры — спокойно и деловито, пока по ним нее стрелял никто и вообще ничем не мешали работать — устанавливали свою мину «дверевышибалку», как они её меж собой прозвали.
Внезапно началась какая то суета и возня, возле установленных на крепостных стенах заряженных бомбард и оттуда раздался резкий крик минарда, что выглянул с факелом в руках, в проём бойницы: «Прочь псы уммландские — прочь! Бегите в свои земли и не лайте, вы только тявкать, как побитые дворняги и можете!»
Отряд штурмовиков перед воротами императорского дворца ответил воплем бешенства и угрозами, с обещаниями отрезть говоруну интимные места и заставить его же их сожрать, пока тот будет медленно истекать кровью.
Однако уже через мгновение после озвучивания данной угрозы — раздался оглушительный залп пяти бомбард, что, как хорошо помнил стоявший в напряжении, во дворе, в полусотне метров перед минируемыми воротами, начстражи императорской гвардии Магинарий Имерий — не были набиты смертоносным зарядом, а лишь порохом, для звукового отпугивания грохотом при выстреле, ранее подошедших толп «просильщиков министра»: и с воплями и воем, десятки людей в строю штурмовиков попадали от железного роя, что выпустили по ним, со стен дворца, минарды.
— Предательство!!! — закричал один из «переговорщиков» уммландцев у ворот и вытащив малый арбалет закреплённый на боку, на широком поясе — выстрелил в самого начстражи Магинария Имерия. Но спешка, теснота у ворот и отличный доспех гвардейца помешали стрелку хорошо попасть в свою цель и арблетный болт лишь в меру сильно оцарапал левое плечо командира гвардии.
Дворцовая императорская Гвардия стала выстраиваться в защитного «ежа» перед минируемыми воротами дворца и медленно, шаг за шагом, отступать вглубь территории перед воротами, на которые готовилась атака и подрыв. Заодно гвардейцы пытались в коротких переговорах между собой наконец выяснить: с кем именно они вскоре станут сражаться.
Один из минёров у ворот смог поджечь фитиль заряда мины, но что то в спешке и грохоте, под обстрелами из внезапно выстреливших бомбард, напутал и подрыв состоялся тут же, немедля: уничтожив всех подрывников и «переговорщиков», что стояли с ним рядом у ворот что должна была свалить на землю мина.
— Бей уммландцев!!! — орали со стен императорской цитадели, где уже во множестве суетились люди из окружения министра и перезаряжали, для нового выстрела, малые, «настенные», бомбарды-картечницы.
— Бей площадных! — орали гвардейцы дворцовой стражи, не понимая до конца кто же именно их атакует и решив что в неразберихе проще оборонять сам периметр привычного им дворца, от любых вторгнувшихся чужаков, а уж разбираться потом, после боя.
— Отступаем! Гвардия нас предала: у них заряженные бомбарды на стенах и ворота всё ещё закрыты! —
Всё оказалось до обидного просто: когда Рикульф сообщил министру о внезапном нападении на дворец, он добавил что его агенты внизу утверждают, что гвардия стражи, что охраняет императорский дворец — не против открыть ворота или просто не мешать, неизвестным нападавшим наёмникам и позволить им перебить всех «минардов»: пока часть из минардов на дежурстве, в городе, в честь празднеств о новом указе Дезидерия. Но есть бомбарды на стенах, правда заряженные лишь для отпугивания шумом выстрела толпы простецов — одним лишь порохом, без опасной начинки. Зато если быстро занять места у данных бомбард, скрутив стоящих там гвардейцев охраны и бомбардиров, тогда… Появляется шанс и немалый!
Рикульф советовал немедля набить осколками металла или камнями заряженные орудия и проредить залпом, почти в упор, ряды строящихся в боевой порядок, странных атакующих боевиков: остальные из противников сильно подумают перед продолжением атаки, да и дворцовая стража, что сейчас о чём то шепчется с представителями атакующих у ворот, вынуждена будет определиться в открытую — если сейчас она нападёт на минардов и присоединится к наступающим, тогда следует отступить и бежать, против обоих отрядов людям министра не выдержать схватку. Но если залп бомбард сильно уменьшит нападающих и приведёт к их панике, Рикульф был уверен что дворцовая императорская гвардия не станет вмешиваться и просто останется защищать «сама себя», никуда ни с кем не вступая в конфликт, лишь бы её тоже не трогали.
Так и вышло: залп из заряженных «рублём» бомбард — проредил строй наёмников капиталиста Тудджерри и те, в панике, отступили от летящим прямо в них всё новых рублей.
Минёры у ворот в спешке ошиблись, от неожиданно начавшегося сражения и хотя и подорвали сами ворота, но вместе с самоими собой и всеми» переговорщиками»- не оставив в живых свидетелей возможного предательства офицеров гвардии и её бойцов.
Ворота не упали, а лишь перекосились, создав баррикаду на входе. Выпало с сотню камней из стен — вот и всё. Нападавшие сбежали также внезапно как ранее появились и минарды орали им обидное со стен, громко улюлюкая и вопя, но при этом не рискуя выскочить со своих укреплений в дальнейшее преследование.
Стали возвращаться толпы зевак к площади у дворца: кто то сообщил им что готовится убийство министра Дезидерия, «отца и Защитника» — и они бросились на площадь, что лишь недавно покинули, и там обнаружили окровавленные тела уммландцев, которые во множестве валялись на булыжниках мостовой.
Дезидерий вновь появился на балконе перед начавшими опять собираться своими сторонниками, где несколько часов назад размахивал новейшим указом и возвестил «о большой победе». Но над кем конкретно — не уточнил.
Толпа удивлённо таращилась на искорёженные ворота императорского дворца, выбитые из крепостной стены камни, дымящиеся стволы бомбард и ничего не понимала — здесь был настоящий бой! Но кого и с кем — так и оставалось загадкой…
Тудджерри, узнав вскоре что его отряд позорно бежал и ничего не получилось из того что он задумывал, устало махнул рукой и произнеся: «Бред! Всё рушится!», впервые, со времени своего присутствия на казни, на костре инквизиции, супруги Лаймы Аннилит — пошёл и напился в своей тайной комнате, не обращая внимания на громкие стуки в дверь его господина Лиутпранда.