Избрание
Шрифт:
Великому инквизитору Корсо, который сейчас условно руководил побоищем на площади перед императорским дворцом — радостные агенты инквизиторы сообщили о захвате пяти бомбард, близ главной арены, что ранее давали залп приветствия перед началом турнира и не были увезены по оплошности, обратно в императорский дворец.
Правда вскоре выяснилось что кто то успел забить гвозди, в отверстия для поджига пороха и теперь, даже если мастера справятся, ранее чем через пару часов бомбарды использовать будет нельзя.
Было обрадовавшемуся находке Корсо, что стал с нескрываемым
Корсо был уверен что в случае успеха он сможет данным манёвром заслужить себе прощение за самоуправство и отправить на костёр всех тайных друидов столицы, полностью лишив Борелла каких либо шансов на избрание императором.
Тем временем толпа, состоявшая в основном из местных жителей — прогнала к замку принца Ромлеи его людей и почти тут же начала приступ.
Перед воротами строили деревянные завалы и кинув тряпки и облив их маслом — зажигали. Подносили лестницы и шли на штурм.
Часть столичных жителей, узнав где массово квартировали ромлеяне — шли туда с факелами и кинжалами, и подобрав всех желающих по пути — уже огромными отрядами врывались в дома или, если двери запирали и не открывали на требования, просто брали помещения приступом.
Часть преступников столицы, решив воспользоваться избиением знати на трибунах близ арены — захватывала избитых и вываленных в пыли и грязи вельможных графов в плен, пока слуги знати растерялись или были оттеснены сражающимися сторонниками наследников, и под угрозой мучительной смерти заставляла вводить самоих себя в богатые дома захваченной врасплох знати.
В данных особняках тут же начинались грабежи и насилия, а пара графских поместий в столице уже пылали вовсю…
Через четыре часа, после того как Дезидерий со своими слугами покинули плошадь перед императорским дворцом, его разбудили все трое его доверенных секретарей и попросили немедля одеться и начать действовать: ситуация немного, а то и совсем — вышла из под контроля.
Одевающийся, в спешке разбуженный министр, почуял явный запах гари стоявший в воздухе и несколько громких хлопков, словно кто бил из бомбард по крепостной стене.
Выйдя в вечерние, светлые, летние сумерки, министр немного обомлел, от того что увидел с верхних террас, с высокими растениями в кадках, императорского дворца: в городе пылало несколько десятков домов и не менее, сколько он мог видеть — пяти больших дворцов знати. Вдалеке, редко, но всё же слышались отчётливые залпы из бомбард и шорох, словно бы откупоривали игристое вино — от встречи ядер с камнями замков или крепостных стен, оных. Город был почти весь в дыму.
— Что это?! — заорал шокированный министр на Рикульфа, который стоял
— Великий инквизитор захватил оставленные нами близ арен бомбарды и несмотря на то что мы забили их гвоздями — смог как то пустить в дело… — замямлил Рикульф, боясь гнева своего патрона. — Наши агенты сообщают, что сейчас он штурмует «Берлогу» Гарданы — как раз с помощью этих бомбард.
— Берлогу?! Так ведь Борелл здесь, у нас напивается от страху, я сам видел как его приводила в императорский дворец его личная охрана, из секироносцев!
— Верно… посему Корсо видимо и расхрабрился, и теперь желает получить данные о друидах, что могут оставаться в «Берлоге» Борелла.
— А пожары дворцов столицы? Там же их несколько пылают!
— Знать…
— Что с ней такое?!
— Часть знатных были захвачены во время побоища бандитами и теперь в их замках и особняках орудуют шайки разбойников. Стража сейчас занята потасовками и побоищем, так что особо никто ими не занимается, пока…
— Идиот! — заорал Дезидерий на своего секретаря. — Это называется «немного подождать и вовремя появиться»?! Да тут настоящий разгром столицы империи, а мы ничего не предпринимаем! Следует остановить Корсо, пока ему не понравилось регулярно разъезжать по городу с бомбардами в повозках и с их помощью проводить свои расследования инквизиции. Бандитов и мародёров — перевешать!
— Дворец наследника из Ромлеи… — пробормотал Рикульф.
— Что с ним?!
— Горит. Там толпы местных жителей и они не решаются войти, просто закидывают факелами и горящей соломой помещения, подожгли ворота и пристройки выходящие на улицы.
Главный имперский министр ненадолго задумался, потом обратился к Тарасию, демонстративно в обход Рикульфа, на которого сейчас сильно гневался: «Бегом гонца — к командирам отрядов для похода на мятежные провинции, в лагере под стенами столицы! Мой приказ им такой: немедля войти в город в боевом порядке и начать подавление любых несогласованых боевых отрядов, все кто не могут доказать свою причастность: к городской страже, императорской гвардии, минардам, рыцарским орденам, охране наследников — либо сдают оружие, либо уничтожаются на месте. Выполнять!»
Такой же пухлый как и его господин, Тарасий побежал собирать гонцов в лагерь к военным и охрану сопровождения для них, а министр мрачно разглядывал задымлённую сейчас столицу, с террас дворца покойного правителя.
Ему было очевидным, что если к утру он не утихомирит разбушевавшееся насилие — его в столице уже никто не станет считать «Защитником», а скорее наоборот: негодным, непотребной памяти, бестолковейшим и наихудшим — главным имперским министром, и как только он отправится в поход прочь из города — наследники, без труда, в самой столице сговорятся с Избирателями и имперским советом о его, Дезидерия, смещении. Ибо что может быть хуже министра, позволившего разгромить собственным гражданам — свою же столицу?!