Избранная демоном

Хант Диана

– Вот как!
– раздалось в зале.
– Так где же они, где твои несравненные красотки, Мулей?

– У меня не хватит денег, чтобы выкупить хотя бы одну из них, - сказал еще один голос.
– Я только построил сухопутный корабль, чтобы возить товары по пустыне. Но я с удовольствием наслажусь танцем твоих пленниц!

– Ждем! Ждем!
– вторили голоса.

– Ну что ж, - довольно сказал Мулей и в унисон с его словами раздалась легкая барабанная дробь.
– Вот и они! Вот и они, мои красотки.

Барабанная

дробь повторилась. Полог занавески отдернули, и евнух подтолкнул меня в спину.

Легкой поступью мы с Джитаной вбежали в освещенную комнату и на миг замерли перед Мулеем и его гостями.

Они развалились на подушках помоста, что повторяет круглые очертания комнаты. Таким образом, нас прекрасно видно всем. По сторонам от арки двери я успела заметить слуг, играющих на барабанах и небольшой медный гонг. Вспомнив, что с каждым ударом гонга предстоит сбрасывать с себя одно из покрывал, я поежилась.

Мужчины, которых я насчитала десять, заворожено замерли, уставившись на нас.

Я знала, что они видят: в центре круглой комнаты замерли две женские фигурки в цветных покрывалах.

Покрывала прозрачные, не скрывающие изгибов и округлостей наших тел, выступов грудей, длины и стройности ног... А черные куски ткани, скрывающие лица привлекают внимание к глазам, искусно подведенным черной краской.

Барабанная дробь стала настойчивей, и я изогнулась в первом движении, поведя плечами и качнув бедрами. Лица у мужчин стали напряженными, кто-то даже выронил мундштук от кальяна и тот со звоном обрушился на низкий столик.

Барабан зазвучал гулко и звонко и я принялась извиваться в танце.

Лица, с напряжением наблюдающие за мной, слились в одно, завороженное от страсти, но я едва ли смотрела на него. Глаза мои были полуприкрыты, я слушала и слышала только музыку, я жила ей, дышала ей. Повинуясь ударам барабанов, я изгибалась, била бедрами, кружилась на месте, отчего прозрачные покрывала взмывали в воздух, подобно лепесткам диковинного цветка.

Гонг ударил в первый раз, и мы с Джитаной одновременно сорвали верхние покрывала - голубого цвета, скрывавшие плечи.

Мужчины сглотнули и подались вперед.

Я кружилась на месте, делала волны и пассы руками, мелко трясла холмиками грудей, отчего желтое покрывало, скрывающее грудь, ходило волнами.

Повинуясь ударам гонга, одно за другим, мы сбросили три покрывала с бедер, оставив на них лишь легкую короткую накидку, а также вуали с волос.

По комнате пронесся сдавленный, слаженный стон. Я почти не слышала его. Как истинная пери, у кого грация и изящество в крови, я всецело отдалась танцу.

Я раскачивалась, опускалась на колени, подпрыгивала в кружении, отчего последние покрывала взмывали в воздух и медленно оседали, как крылья бабочки. Звуки барабанов подбрасывали меня так высоко,

что казалось еще немного - и смогу улететь в окно.

Повинуясь удару гонга, я сбросила покрывало, скрывавшее грудь и за низкими столиками раздалось самое настоящее рычание. Со следующим ударом я избавилась от накидки на бедрах, и принялась извиваться в танце будучи полностью обнаженной.

С последним ударом мы с Джитаной сорвали повязки с лиц и упали на колени, складывая руки перед собой.

Оглушительный рев потряс дом Мулея.

Подбежавшие евнухи скрыли нас под яшмаками, а служанки, что выбежали следом, принялись собирать с пола монеты, которые гости торговца сыпали горстями, воздавая похвалы нашему танцу.

После того, как мы с Джитаной освежились в купальне и плотно поужинали, евнухи и служанки помогли нам улечься на тахты.

– Сегодня вы стали богатыми женщинами, госпожи, - подобострастно щебетали служанки. Они подсчитали монеты, которыми наградили нас гости. - Газдэ Мулей оставил всю прибыль вам, не взял себе ни монетки! Теперь у вас есть деньги, госпожи, а деньги - это сила!

Мы с Джитаной переглянулись и грустно улыбнулись.

Если бы эти несчастные знали, что в нашем доме, на Вершине мира, мостовые вымощены золотой плиткой и украшены драгоценными камнями…

– Помолчите, трещотки!
– прикрикнула на девушек Джитана.
– Возьмите себе по монете и убирайтесь! Нам с госпожой Рахаат следует отдохнуть и набраться сил перед завтрашним днем!

Смиренно кланяясь и продолжая славить нашу щедрость в голос, девушки, наконец, удалились в свою каморку, откуда продолжал доноситься их восторженный щебет.

– Ну как, Рахаат, ты считаешь, понравился ли смертным наш танец?
– спросила меня Джитанаэ

– Я не буду пятой принцессой Бхукти-Джар, если этот почтенный Абу Амин не захочет выкупить нас обеих для гарема хана!
– ответила я.

– Если верить слугам, - протянула Джитана.
– Хан молод и очень хорош собой… А аппетит его огромен…

– Может быть, нам и повезло, - сказала я.
– Я пока не свыклась с мыслью, что придется принадлежать кому-то без любви, но таков путь, который я выбрала... И чем раньше я смирюсь с этим, тем лучше.

Джитана привстала на тахте.

– Может быть, мы полюбим нового господина, Рахаат. Он не простой смертный. Он хан. О его доблести и воинских заслугах народ сочиняет легенды.

– Главное, я спаслась от Ягата, - сказала я.
– Главное, что не будет войны между мирами. Нижние земли спасены, а тэнгериев не заключат в бездну.

– Я никогда не забуду того, что ты сделала для тэнгериев, принцесса Рахаат, - проговорила Джитана.

– А я никогда не забуду, что ты сделала для меня, принцесса Джитана, - ответила я, прежде, чем заснуть.