Избранница герцога

Джеймс Элоиза

— И надо же было ему наплодить шестерых, — продолжала возмущаться Энн. — Зачем? Возможно, он так хотел доказать свою мужскую силу?

— Думаю, все дело в простой небрежности, — сказала Элинор.

— Ты только взгляни, как нежно она облокачивается на Вильерса! — воскликнула Энн. — Нам обеим стоит у нее поучиться. Хорошо бы, она разглядела нашего Ойстера и убралась подальше, — сказала сестра, смеясь.

Элинор посмотрела на Вильерса с Лизетт, потом — на своего Ойстера и носком туфли

затолкала его под кресло, приказав тихо лежать.

Лизетт, приблизившись, вспорхнула на подлокотник ее кресла и подарила ей легкий дружеский поцелуй. Туфелька Лизетт зависла на волосок от «страшных» когтей и зубов Ойстера.

— Из-за всего этого переполоха я так и не успела сказать тебе, что очень рада видеть вас всех, — без малейшей неловкости объявила она. Элинор вспомнила, что никогда не могла сердиться на эту милую леди, весьма экстравагантную.

— Я должна была сделать это намного раньше, — сказала Элинор, начиная и в самом деле испытывать чувство вины. — Не могу поверить, что минуло уже столько лет.

— Поппер мне сказал, что скоро можно будет подавать ужин, но я хотела попросить… — Она сделала мучительную гримасу и сплела пальцы так сильно, что косточки на них побелели.

— Все правильно, — сказала Элинор. — Я знаю, что не все любят собак, и не прихвачу Ойстера к ужину.

— Это все потому, что на меня напала однажды большая собака, — решила пояснить Лизетт. — Я уже расписала в подробностях этот случай Леопольду.

Леопольду, отметила про себя Элинор. Они уже так близки?

— Я тогда не была еще взрослой и не отличалась смелостью, — проворковала Лизетт. — Эта собака повалила меня, и вот. — Она задрала рукав.

Элинор с содроганием взглянула на старые шрамы от когтей.

— О, Лизетт, это ужасно! Я не знала…

— К сожалению, мой страх со временем не прошел. Лучше вовсе избавить себя от этих милых животных, чтобы не получить новый укус их клыков, — заявила Лизетт.

При этих ее словах Ойстер вдруг горестно вздохнул и выдвинул свою лапу к ее туфельке. Элинор закашлялась, чтобы приглушить его шумное дыхание.

— Мне необходимо принять ванну, — объявила Лизетт, грациозно вспорхнув с подлокотника. — Твоя собака, Элинор, испортила всем настроение. Ты все-таки должна проверить ее глаза. Мы обсуждали пьесу, в которой могли отличиться дети, но потом я вдруг решила, что им будет гораздо интереснее заняться поисками сокровищ. Я хотела предупредить слуг, чтобы они не мешали детям рыться в нашем старинном доме, но Поппер воспротивился этому. Ладно, не скучай без меня, тебе есть с кем поболтать. Увидимся за ужином. Если тебе что-либо понадобится, обращайся к слугам.

— Разумеется, — произнесла Элинор, но не сдвинулась с места. Поднимись она, Ойстер непременно заявил

бы о своем присутствии.

— Мы останемся здесь, чтобы насладиться последним лучом заката, — сказала Энн.

Лизетт помахала всем рукой и, наконец, удалилась.

— Вильерс, — начала Элинор, — как вам показались эти дети?

— Дети? — нахмурился он. — Вы говорите о сельских детях?

— Я говорю об этих маленьких сиротках из приюта в их голубеньких фартучках.

Он еще больше помрачнел.

— Так это были приютские дети?

— Я понимаю, ваше внимание было направлено совсем в другое русло, — заметила вкрадчиво Элинор. — Бедняжка Лизетт, ее так напугал этот клыкастый волк по имени Ойстер!

— Оставь свои насмешки, Элинор, — попросила Энн. — У тебя ведь нет на руке такого шрама, как у Лизетт. Разве тебе самой не приходилось бояться чего-нибудь?

Элинор никогда не задумывалась над этим. Пожалуй, больше всего она боится людей, которые перестают ее замечать, уходят без предупреждения. Она боится главных вещей в своей жизни, а не каких-то пауков, щенков или грома и молнии.

— Я и не думала насмехаться, — ответила она. — Я лишь хотела показать свое участие в делах Вильерса. Он был так занят испуганной крошкой Лизетт, что не заметил малюток, среди которых могли оказаться его дети, за которыми он сюда и приехал.

— С чего вы взяли, что это были дети из приюта? — спросил Вильерс.

Она улыбнулась, заметив, какая мучительная гримаса исказила его лицо.

— Откуда же еще они могли быть, все в униформе?

Тут же решила вмешаться и Энн:

— Не могли же это быть дети Лизетт? Какой это был бы ужасный скандал! — усмехнулась она. — Элинор и помыслить о такой беде не могла, это был бы настоящий шок для нее.

— Теперь я это понял, — произнес Вильерс, побледнев от гнева.

Элинор уже пожалела о сказанном, но не спешила сдаваться.

— Вы хоть примерно представляете возраст ваших детей? — спросила она, с мучительным наслаждением провоцируя его.

— Разумеется. И прошу извинить меня, я должен удалиться. — Он стремительно оставил их, даже не поклонившись на прощание.

— Дорогая Элинор, — задумчиво произнесла сестра, — твой будущий супруг ушел от нас в не слишком хорошем настроений. А ведь я учила тебя, что надо быть очень осторожной в своих замечаниях, когда имеешь дело с этой настырной мужской породой.

— Он может стать моим супругом, но может и не стать. — Спокойно сказала Элинор. — Будущее покажет. К тому же моя грудь постоянно мерзнет, и тебе не вынести такого надругательства над портновским искусством, которое сейчас последует. Я собираюсь укрыться шалью. Оставь меня, пожалуйста, на время одну.