Избранница герцога
Шрифт:
Он задумчиво приподнял бровь, силясь своим простым мужским умом постичь ее утонченную женскую сущность. И пока он размышлял, ее губы завладели его жезлом. Каждый его сладострастный стон вызывал ответную волну желания в ее лоне.
Он схватил ее лицо в ладони и, притянув к своему лицу, запечатлел на ее губах страстный поцелуй, затем положил Элинор на себя, достал из кармана «французское письмо» и надел его.
— Я поняла, почему ты носишь такую изысканную одежду, украшенную вышивками и драгоценностями, —
— Что?! — удивился он.
— Ты прячешь свои откровенные взгляды за павлиньей одеждой с золотыми нитями.
— Наверное, ты кажешься себе чрезвычайно мудрой, — заметил он.
— Я очень умная, — сказала она, — иначе мне бы никогда не додуматься до этого.
Непонятно, что особенного было в ее словах, но он вдруг взлетел на вершину блаженства. Глаза его потемнели от страсти.
— Я понял, ты для меня весьма опасна, — произнес он.
— Что?! — воскликнула Элинор.
— Ты видишь насквозь, — сказал он, опрокидывая ее навзничь и покусывая ее губы. — Твоя проницательность весьма опасна, Элинор. Леди Элинор!
Она никогда не думала о себе в таком аспекте и считала себя опасной только из-за своих необузданных желаний. Гидеон опасался ее страсти, она до сих пор не забыла об этом.
— Моя Элинор! — прошептал он, подминая ее под себя.
Она хотела бы принадлежать ему всегда, с такой страстью он твердил ее имя…
Глава 26
Ноул-Хаус, загородная резиденция герцога Гилнера
21 июня 1784 года
Утром Лизетт полностью утратила интерес к поискам сокровищ. Ворох бумаг куда-то исчез. За завтраком она сообщила, что организация сиротского праздника поручается дворецкому. Он отвечает за поиски в саду и окрестностях, за буфет для гостей, в общем, за все.
— Я возлагаю все хлопоты на него, — сказала Лизетт, махнув рукой в сторону дворецкого. — А сама проведу день в детской с Люсиндой и Филлиндой.
— Это не их имена, — заметил Вильерс. — Так их записала миссис Минчем.
— Но должна же я как-то их называть! — вполне резонно заметила Лизетт. — Они пока знают только эти имена.
— Вильерс, вам пора проявить волю и принять свое отцовское решение, — вмешалась Энн. — Надо дать им новые имена.
Вильерс поднялся и ушел, даже не попрощавшись.
— Ненавижу эту его манеру, — сказала Лизетт.
Элинор ненавидела боль, которую увидела в глазах Вильерса.
— Пожалуй, я не выйду за него, — сказала Лизетт. — Маргерит вернется сегодня после полудня. Полагаю, она тоже не придет в восторг от моего выбора.
— Надо спросить твоего отца, — напомнила ей Элинор.
Лизетт пожала плечами:
—
— Неужели они не хотят, чтобы ты вышла замуж? — спросила Элинор.
— Нет, — ответила она, брезгливо отодвинув картофель на край своей тарелки. — Они этого не жаждут.
— Это из-за того, что случилось… — Элинор запнулась и договорила: — несколько лет назад?
Мать тогда перестала ездить в это поместье, и в свете стали, открыто поговаривать о том, что Лизетт сумасшедшая.
— Я не могу иметь детей, — уклончиво ответила Лизетт.
— О, прошу извинить меня, — сказала Элинор.
— У Леопольда уже есть дети, так что ему все равно, — сказала Лизетт. — Если бы только не этот Тобиас, мне он совсем не нравится. Он такой грубый. Я попытаюсь превратить этих двух девочек в леди, но из Тобиаса никогда не получится джентльмен.
— У него на все есть свое мнение, а это как раз признак благородной породы, — заметила Элинор.
— Я могу выйти за Леопольда, — сказала Лизетт, — но мне придется уговорить его отдать мальчика в подмастерья. Это будет вполне разумно. Остаются еще три девочки, даже четыре — более чем достаточно для одной семьи, учитывая штат прислуги, который понадобится для них.
— Вряд ли Вильерс пойдет на такую сделку, — заметила Элинор.
Лизетт вдруг истерически рассмеялась:
— Стоит ли тебе и дальше так жеманничать?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду твое обращение к нему, ты всегда произносишь Вильерс!
— Ну и что?
— Это притворство!
— Я готова называть его, как вам будет угодно. Итак, Лео?
— Нет, Вильерс. Но заруби на своем благородном носу, я не слепая, вижу, как он на тебя поглядывает!
У нее было такое состояние, что Элинор решила держаться от нее подальше. Позволь она себе еще одно неосторожное слово, и разразится скандал с воплями и слезами.
— Я согласна на все, лишь бы угодить вам, — сказала Элинор, покидая комнату.
Глава 27
Ноул-Хаус, загородная резиденция герцога Гилнера
22 июня 1784 года
Утро праздничного дня выдалось ярким, безоблачным. Элинор проснулась, вспоминая ласки Вильерса, и снова принялась сравнивать его с Гидеоном.
Ее бывший возлюбленный был красив, благороден, безукоризнен в одежде, любая молодая леди влюбилась бы в него. У Вильерса были выпуклые, боксерские ляжки, широкий простецкий нос, одевался он чересчур пышно; все в нем казалось брутальным, но женщин влекло к нему. Он был весьма проницателен, умен, у него были свои моральные принципы, хотя и отличные от тех, что у Гидеона.