Избранница
Шрифт:
— Как же ты сядешь в тот же автобус, ведь они нас заметят?
— Я в него не сяду, — лаконично ответила Луси.
— Вот как? А как ты их выследишь?
— Я поеду за ними на такси.
— И чем ты станешь расплачиваться?
— Твоими деньгами.
Антавиана решила воздержаться от дальнейших расспросов.
— Ха, ну ты даешь, — сказала она, чтобы сбить подругу с толку.
Однако Луси посмотрела на нее со странной решимостью:
— Смотри, красавица, лучше делай, как тебе говорят,
Антавиана побледнела:
— Это неправда!
Луси пошла еще дальше:
— Ты стащила компьютер!
— Ложь! Это сделал Цицерон!
— И книгу о Туата Де Дананн, вот такую, как эта, — и она показала ей точно такую же книгу.
— Это сделал он, он все это украл!
— Он не хотел, это ты спрятала компьютер в рюкзак, не спрашивая его.
Антавиана на мгновение растерялась. А что, если Луси обладает сверхъестественными способностями?
— Откуда ты это знаешь?
— Я шла следом за вами и все видела. Я была в том магазине!
— И почему ты шла за нами?
— Мне нравится Цицерон, очень нравится, — жалобно вздохнула Луси.
Убедительная причина, лишившая Антавиану аргументов.
Луси была по уши влюблена в Цицерона и ради этого была готова следовать за ним куда угодно и когда угодно.
— Понятно.
— Анхела его увела от меня, но так дело не пойдет, — с обидой процедила сквозь зубы Луси.
— Нет? Почему? — спросила Антавиана с нескрываемым любопытством. Она была готова на все, если это служило праведной цели, иными словами, было ей выгодно.
— Она мне обещала. Она обещала оставить Цицерона в покое!
Антавиана не могла понять, почему Луси не способна мыслить трезво. Выходило, что хорошие девочки считают, что все остальные такие же, как они.
— Никогда не верь девчонкам! — посоветовала Антавиана как хорошая подруга.
Луси прикрыла глаза, и Антавиана почувствовала озноб. Нежная Луси в один миг стала обманутой брошенкой!
— Цицерон принадлежит мне!
Антавиана пришла в восторг и подлила масла в огонь:
— Она это поняла? Ты ей все хорошо объяснила?
Луси охватила слепая ярость, и она вышла из себя.
— Вот разве она не свинья? — вдруг воскликнула она. — Цицерон — мой, я его первая заметила!
Антавиана наслаждалась тем, как ловко она сеет раздор, но понимала, что, если Луси и Цицерон выступят против нее вместе, ей придется несладко. Лучше разъединить их и не дать им распространяться о том, что случилось в универмаге. Она придумает, как это сделать.
— Я с тобой.
Луси странно взглянула на нее:
— Зачем?
— Чтобы помочь тебе справиться с Анхелой и всем остальным.
— Не надо, у меня черный пояс!
—
— По кун-фу!
Антавиана представила, как Луси, вся в черном, навешивает ногами удары налево и направо. Ей это показалось невероятным.
— Все равно я иду с тобой! Я хочу знать, где находится могила Патрика. Бедный парень!
У Луси заблестели глаза.
— Хорошая мысль! Нам понадобятся доказательства.
Антавиана вздохнула с облегчением. Если она поедет с Луси, то не будет спускать глаз с Анхелы и не позволит Луси всецело завладеть Цицероном.
И вдруг ее озарило — ей пришло в голову, что лучше будет, если Анхела отправит его на тот свет. Покойники ведь не говорят. Антавиана удивилась тому, сколь удачные и полезные мысли приходят ей в голову. От ее подруг и следа не останется, и они не смогут ничего заявить ей во вред.
Если чего-то хочется, этого следует добиваться всеми силами, прибегая к любым средствам. Она никогда не поймет других девушек.
— Приготовь деньги, — приказала ей Луси, когда-то умевшая сопереживать.
— Зачем?
— Чтобы заплатить за такси!
Антавиана смирилась, достала свой кошелек, в котором всегда водились деньги благодаря стараниям приемных родителей.
Анхела и Цицерон вошли в автобус.
Луси тут же выскочила на середину дороги, остановила такси и указала водителю на автобус.
— Поезжайте за ним, — приказала она на английском с апломбом звезды боевиков.
Марина
Входя в автобус, Марина не сомневалась, что увозит Цицерона к вечному счастью в волшебном мире. Поэтому она протянула ему руку, улыбнулась и пригласила сесть рядом. Некоторое время они молчали и сидели скромно, думая каждый о своем. Так продолжалось до первого резкого поворота, при котором оба потеряли равновесие и оказались прижатыми друг к другу.
Марина подняла глаза, чтобы извиниться, и ее губы встретились с губами Цицерона. Тот, не задавая вопросов, решился снова поцеловать ее. И после этого Марина потеряла голову и уже не владела собой.
Цицерону не хватало опыта, но его с лихвой восполнял энтузиазм. Его поцелуи были смелыми, чистыми, без налета изощренности, что свойственно поцелуям страстного новичка. Эти поцелуи захватывали дух, но еще отдавали некоторой робостью.
Марина, с прошлого вечера ставшая опытнее в этой области, решила как можно лучше провести время и показать ему несколько хитростей, в целях совершенствования процесса. Вне сомнений Цицерон был готов стать прилежным учеником.