Избранники Небес
Шрифт:
Фараон с радостью принял сына. В нем он видел образ своего покойного отца, умелого властелина процветающего Кемта. В теплой атмосфере они долго беседовали, не затрагивая тему расправы над Финианом. И вот наконец-то убедившись, что фараон находится в хорошем расположении духа, сын завел речь о главном.
– Отец, во дворце ходят сплетни о раскрытой тайне
фараона.
Владыка изменился в лице. Жестом руки он приказал всем оставить его наедине с сыном.
– Кто отважился распространять эти сплетни?
– Не тот, о ком вы подумали, отец.
слуга тут ни при чем.
– Ах, несчастный слуга?! Так значит это он расска
зал тебе?... Мне следовало бы лишить этого наглеца языка. Этот крестьянский мул уже перешел все границы дозволенного.
– Так не лучше ли будет отослать Финиана обратно
в его же деревню?
– Нет. У себя в деревне он еще больше начнет че
сать языком. Он умрет! И убьешь его ты... Я так решил.
Принц обомлел, услышав желание отца.
– Но отец, ведь Финиан невиновен. Он натворил
эту глупость от юности и неопытности...
– Не защищай его! Он повинен - и точка.
– Как же я смогу убить невинного человека?
– Невинного?! А если бы этот мерзавец опоил
твоего правителя смертельным ядом, ты бы опять считал его невинным?
– Отец...
– Молчи! Ты мой сын, будущее Кемта, и ты выпол
нишь волю отца - своего фараона!
Наступила продолжительная пауза. Джедефра поднялся, откланялся и произнес свои последние слова:
– Вы мой повелитель, я горячо люблю и уважаю
вас, но эту вашу волю я не исполню.
– Ты противоречишь мне?!
– глаза фараона Хуфу
налились кровью.
– Не противоречу, а отказываюсь быть убийцей.
– Ты вершишь справедливость, а не убийство! Ты
воин, а не палач!
– Я все равно не сделаю этого, мой фараон. Ка
кие бы вы не привели доводы, чтобы аргументировать вашу жестокость.
– Ах вот как ты запел? Ты, мой возлюбленный
сын, в ком я души не чаял... Вон отсюда! Я прогоняю тебя из дворца. Убирайся на все четыре стороны! Живи где хочешь и как хочешь, но пока я жив, не смей возвращаться в Меннефер!20
Джедефра ничего не ответил. Подавленный размолвкой с отцом, он тут же удалился к себе, для подготовки к отъезду. Даже в этом раздоре принц искал хорошие стороны. Теперь он был свободен, как ветер в поле, и никакое обязательство больше не принуждало его жить во дворце фараона Хуфу.
Он уехал в тот же день, не объяснив никому при
чины своего отъезда. Тем не менее придворные поняли все и без слов наследник впал в немилость владыки! Учитывая безжалостный и изуверский нрав фараона Хуфу, было бы благоразумным унести ноги на край света. Но Джедефра не уехал так далеко, а поселился в Уасете21.
С отъездом защитника надежда Финиана улетучилась. Конечно же, обреченный слуга мог припасть к ногам фараона и со слезами умолять его о прощении, или убежать из Меннефера, а возможно, даже из страны. Однако он все равно бы не избежал расправы бесчеловечного властителя. Сколько бы не прошло времени, правитель Кемта обязательно нашел бы его и отомстил за предательство.
Наступил долгожданный день! Он был радостным только для трех человек фараона, его младшего сына Хафры и доносчика Ариомина.
В тронном зале собрались царевич, приговоренный слуга и с десяток воинов в блестящих, золотых доспехах.
– Ты помнишь все, чему научили тебя жрецы?
– Да, мой господин, - не поднимая опущенной го
ловы, отозвался Финиан.
– Тогда ступай и сверши то, ради чего ты был рож
ден. Да помогут тебе боги!
Приговоренному было велено дожидаться конвоя и своего убийцу за дверьми зала. Слуга покорно ожидал у входа, как вдруг почувствовал на своих обнаженных плечах чье-то нежное прикосновенье. Он узнал аромат своей возлюбленной, но не шевельнулся. Калидэя подступила к нему и обняла. Недавний обожатель стоял как истукан. Горькие слезы сожаления нахлынули на глаза девушки, но уже поздно было что-то изменить.
– Прости меня... Прости, Финиан... Прости, лю
бимый... прости...
– шепотом повторяла она.
Ее искреннее раскаяние и слезы растопили лед в сердце молодого египтянина. Он обнял Калидэю за плечи и уткнулся носом в ее роскошные волосы, источающие аромат цветов. Только сейчас он осознал, насколько глубоко любил ее. Он готов был простить ей все - измену и предательство. Единственное, о чем сожалел Финиан, оглядываясь на свою жизнь, это то, что он никогда больше не увидит свою возлюбленную... никогда не почувствует сладость ее теплых губ, благоуханных, одурманивающих дух, и не услышит ее звучного и ласкового голоса. Египтянин взглянул в глаза своей возлюбленной. В них было столько любви и нежности. Губы его тронула улыбка, успокоившая кающуюся грешницу.
"Он простил меня... простил..." - с облегчением подумала девушка.
За дверью послышались шаги воинов.
– Возьми.... Выпьешь этот настой... он поможет
избавиться от предсмертных мук, - и сунула спаси
тельный флакончик с ядом ему в руку.
– Прощай, любимый!...
– нежно поцеловав Финиана, она прошмыгнула за одну из колонн и притаилась.
Конвой обступил приговоренного и, следуя на шаг
позади от принца Хафры, все двинулись в путь. У выхода из дворца их ожидал паланкин царевича с восемью нубийцами-рабами. Царевич поехал в паланкине, а обреченный на смерть слуга побрел за ним, стараясь не отстать.
– Сегодня чудный день, Финиан. Тебе крупно по
везло умереть именно сегодня.
– Это ваш везучий день, милосердный принц Хаф
ра.
Царевич рассмеялся.
– Ты таишь на меня злобу, хотя я всего лишь вы
полняю повеления нашего фараона.
Слуга ничего не ответил, а сам подумал: "Какой же лицемер. Сам надоумил владыку убить меня, а сейчас ведет себя как невинный агнец".
Путь от дворца к усыпальнице занял несколько часов. На месте назначения путников ожидал строитель склепов - Менкасур и его подмастерья.