Избранное
Шрифт:
Бабушка. М-да, знаешь ли…
Боря. Ого! Конфеты… И какая-то свинка с зеркальцем…
Зоя (пронзительно). Мама!
Бабушка. Ну, Зоюшка, не волнуйся так, не волнуйся…
Зоя. Что ж это? Значит, он… Значит, все это было обман, ложь…
Бабушка. Но, может быть, он для тебя это принес…
Зоя. Нет, он хотел взять с собой этот портфель. Значит, он собрался к кому-нибудь и… забыл портфель…
Контролер. Нет, граждане, он не забыл портфель, а переменил. Вместо своего портфеля он взял мой. А свой оставил.
Бабушка.
Зоя (стучит в стену). Виктор Эдуардович!
Бабушка. Его же нет. Он ушел… Вот, действительно, чурбан какой! Взял и ушел, когда он так нужен.
Зоя. Как это подло, низко! Значит, он всякий раз прикрывался работой, а сам шел к какой-нибудь там…
Бабушка. Лично я давно была уверена в этом.
Контролер. Граждане, я целиком сочувствую вашей семейной драме, но войдите и в мое положение. Не могу же я без портфеля уйти.
Бабушка: Теперь отыщется ваш портфель.
Контролер. Но я тут не могу до ночи ждать. Хотя бы выяснить адрес куда именно мой портфель пошел…
Бабушка-старушка, посодействуйте в этом!
Бабушка. Ай, слушайте, не до вас сейчас! Зайдите завтра в это время.
Контролер. Хорошенькое дело — "завтра в это время!" А как же я работать буду? Вы отдаете себе отчет?.. Нет, до завтра я никак не могу, бабушка-старушка… Хорошо, ладно, справляйтесь со своим горем — я тактичный человек, подожду. Но без портфеля я отсюда не уйду. Это я вам заранее заявляю.
Бабушка. Тогда не мотайтесь, а сядьте тут и ждите.
Контролер. Я мотаюсь благодаря тому, что я нервничаю. Шутка ли сказать, что случилось! Нет, бабушка, я вам откровенно признаюсь: либо я от вас уйду с портфелем, либо меня отсюда вперед ногами вынесут. Иного положения не будет. Так и знайте…
Бабушка (отмахиваясь). Да сядьте, говорят вам, в сторонку! (Дочери.) Успокойся, успокойся: ну, право, в этом ничего особенного. Все они такие. Слава богу, знаю жизнь…
Зоя (страдая). Алеша… Алеша…
Бабушка. Если хочешь знать — я и не видела иных мужчин.
Зоя. Значит, он… и в прошлом году…
Бабушка. Или, например, мой первый муж… Уж, кажется, на что обожал меня… Но вот однажды стало мне известно… передали люди… дескать, певичка одна тут… в зоологическом саду на свидании… А я, Зоюшка, была тогда молоденькая, неопытная — только что выпорхнула из родительского гнездышка… Ничего! Еду в зоологический сад. Той — публично оплеуху, этому — зонтиком по физиономии. Дома съедаю фосфорные спички. И на другой день мой муж на коленях вымаливает у меня прощение. И снова разрешает бывать у нас в доме Борису Ивановичу Нелькину, который в то время очень меня любил…
Контролер (улыбаясь). Ай, ей-богу… Вот как бабушка-старушка — справилась с задачей… А певичка что? Исхлопотала и пошла?
Зоя (снова стучит в стену), Виктор Эдуардович!
Бабушка. Да говорят тебе — нет его… Вот дерево — ушел в такое время! Нет,
Контролер. Ах, с певичкой-то?
Бабушка. Да… Так Борис Иваныч Нелькин в тот же миг был у меня…
Контролер. И не допустил вас кушать фосфорные спички?
Зоя. Боре спать пора. Уложи его… Ну, смотрите — он все конфеты съел!
Боря. Завтра воскресенье — не хочу спать.
Контролер (с нетерпением). Бабушка… ну, ну… Пришел Борис Иваныч… и что?.. отнял спички?
Бабушка. Пришел Борис Иваныч и буквально три часа утешал меня, как ребенка…
Зоя (с отчаянием стучит в стену), Виктор Эдуардович!
Бабушка. Вот чурбан! Уйти в такой момент!
Комната машинистки Насти Тройкиной. Тахта. Разноцветные подушечки на тахте. На письменном столе — пишущая машинка и фотографии в рамках.
Юная, но бойкая домработница Анюта Фиолетова готовится к вечеру жактовской самодеятельности — читает отрывок из романа "Война и мир".
Анюта (декламирует). "Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза. "Я полюбил вас с той минуты, как увидел вас. Могу ли я надеяться?" Она…" Телефонный звонок.
Ало! Это кто там у телефона?.. Нет, Тройкиных никого нет. Они в Лугу уехали, к сыну. А Настенька еще с работы не возвращалась… Что?.. Это их домработница Анюта говорит… Не сомневайтесь — передам… (Повесив трубку, снова декламирует.) "Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал. "Любите ли вы меня?" — "Да, да", — как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула и зарыдала…" Без стука входит драматург Виктор Эдуардович Ядов. Он в пальто. В руках сверток бумаг.
Ядов (театрально). Дульцинея Тобосская, привет!.. Прелестно декламируете.
Анюта (без смущения). Это я, Виктор Эдуардович, выступать буду. У нас сегодня в жакте вечер самодеятельности.
Ядов. Ваш эстрадный номер будет иметь фантастический успех… А где же наша милейшая хозяйка?
Анюта. Настенька еще с работы не вернулась… Виктор Эдуардович, придите на наш вечер. Я бы для вас особенно постаралась.
Ядов. Не могу-с. Сегодня мне предстоит иной — более скучный — спектакль!
Анюта. Ах, вы на спектакль идете? В театр? С Настенькой?
Ядов. Идем с ней в театр жизни, дорогая! Но отчего же ее нет до сих пор?
Анюта. Она сейчас придет. Обождите.
Ядов. Ожидать — не в моем характере. В этом есть что-то унизительное… Анюта, скажи ей, что я заходил и через час снова зайду… Постой, я напишу ей записку…
Анюта. Вот карандашик…
Ядов (пишет, паясничая). "Божественная! Мой театр ждать больше не соглашается. Сегодня абонирую вас на весь вечер. Умоляю: гоните каждого, кто осмелится к вам зайти. В противном случае наглец будет пронзен моей шпагой и выкинут в окно… Ваш доблестный кавалер и драматург Виктор Ядов".