Избранное
Шрифт:
Мьюил. Но есть правила, ваше величество!
Король (строго). Послушайте, милорд, десять лет я король Англии, и все десять лет я живу по строгому распорядку… За меня решают, в чем мне появляться к завтраку, как принимать послов, в каком экипаже въезжать в Сити. Но исповедь – это интимный разговор с Богом. Я решил: пусть Господь сам выберет себе посредника! Караульный приведет первого встречного священнослужителя, которого встретит у дворца.
Мьюил. Первого встречного?! Невообразимо!
Король (печально). Что вы знаете о моем положении, милорд? Вы намного старше, но – бодры. И, как говорится, дай вам бог еще сто лет! А у меня слишком мало времени… (Застонал, схватился за живот.)
Мьюил. Вам необходимо лечь.
Король (превозмогая боль). К черту! Сядем! (Садится в кресло.) И не отвлекайте меня мелочами… Я уверен, что вы там, в палате лордов, знаете о моем здоровье больше, чем я сам. Поэтому наверняка уже продумали все подробности… исхода. Как заинтересованное лицо, я бы тоже хотел о них кое-что знать…
Мьюил. Трудно вести этот разговор, ваше величество.
Король. Мужайтесь, милорд, мужайтесь…
Мьюил. Поскольку нет прямых наследников, королевой Англии будет провозглашена ваша племянница, принцесса Виктория…
Король (недовольно). Я это знаю. Меньше всего меня интересуют последующие назначения… Как и другие государственные акции. Англия – великая держава, и, к счастью, с моим уходом в ней мало что изменится. Меня интересует – что вы собираетесь проделать со мной?!!
Мьюил. Не понял, ваше величество…
Король. С моим бренным телом…
Мьюил (растерянно). Ну… есть правила, ваше величество. Заупокойная служба в Вестминстерском соборе. Далее – усыпальница королей.
Король. Это – финал. А что до того? Как вы меня повезете из дворца?
Мьюил. Тоже есть правила… Катафалк… Гвардейцы… Да вы же видели все это на похоронах Георга Третьего…
Король. Видел. Но тогда мне это мало понравилось… Скучно и невыразительно.
Мьюил. Такова традиция. Она неизменна.
Король. В шестнадцатом веке за катафалком шли королевские кони, псы и даже гуси…
Мьюил (усмехнулся). Средневековье…
Король. А похороны Елизаветы Первой? Плакальщицы – фрейлины в черных шелковых плащах с белой оторочкой… Прелесть!
Мьюил. Плакальщицы отменены палатой лордов еще в прошлом веке.
Король. Вот видите, стало быть, правила не так уж неприкосновенны. Поэтому я бы тоже хотел ввести несколько поправок. Не пугайтесь, я ничего не отменяю. Наоборот! Скажем, на
Мьюил. Это невозможно, ваше величество. Австрийская музыка на похоронах английского короля?
Король. Моцарт не австриец. Он – гражданин мира. Его музыка принадлежит всем… И какая музыка… (Напевает.) Та-ра-ра-ра рара-рара-рара…
Мьюил (строго). Невозможно, ваше величество. Парламент никогда на это не согласится.
Король. Жаль… Ну хорошо. Тогда введем сугубо британскую поправку. Я хотел бы, чтобы за моим гробом шли актеры прославленного английского театра… В костюмах шекспировской эпохи… Чтоб один из них произнес монолог Лира… Чтоб пошел дождь… Засверкали молнии!
Мьюил (нервно). Я пугаюсь за ваш рассудок, ваше величество. Кто ж это может сделать?
Король. Кин.
Мьюил (гневно). Никогда!! Пьяница и скандалист, опустившаяся личность…
Король (печально). Он – великий актер, милорд. Поверьте, о нас когда-нибудь будут говорить, что мы с вами жили в эпоху Кина Четвертого.
Мьюил. Меня не волнует, что будут говорить когда-нибудь! Я знаю, что сегодня парламент будет орать от бешенства!
Король (печально). Вы ограниченный человек, лорд Мьюил. Живете долго, но бессмысленно. И вы меня утомили.
Появляется Соломон в костюме гвардейца. Вместе с ним монах в плаще; лицо закрыто капюшоном.
Мьюил (в ужасе). О боже! Но это католический монах. Что скажет английская церковь?
Король (гневно). Ступайте, милорд! Сейчас мне не до клерикальных споров. Господь Бог сам решает, по какому ведомству принимать мою исповедь!
Мьюил (Соломону). Вы за это ответите, капрал. Вы будете строго наказаны! (Убегает.)
Король (Соломону). Спасибо, друг мой. И прежде чем вас посадят в тюрьму, я произвожу вас в офицеры. (Монаху.) Здравствуйте, Эдмунд!
Кин (скидывает капюшон). Счастлив видеть вас, ваше величество. Извините за этот наряд. Костюм брата Лоренцо из «Ромео и Джульетты». Другого не оказалось под рукой.
Король. Прекрасный костюм. И великолепная пьеса. Помню вас в образе Ромео, склонившегося над бездыханной возлюбленной. «…И красота ее угрюмый склеп в сияющий чертог преобразила…» Каково сказано… «В сияющий чертог»… Собственно, из-за этого я и попросил вас навестить меня. Вы, наверное, уже слышали, что дела мои скверны?