Избранное
Шрифт:
Идет с кастрюлею квартирмейстер, Несет для кутьи крахмальный клейстер.
Идет майорская Василиса, Несет тарелку, полную риса.
Идет с блюдечком отец Герасим, Несет изюму гривен на семь.
Идет первой роты фельдфебель, Несет необходимую мебель.
Три бабы, с флером вокруг повойника, Несут любимые блюда покойника:
Ножки, печенку и пупок под соусом, Все три они вопят жалобным голосом.
Идут Буренин и Суворин, Их плач о покойнике непритворен.
Идет повеся голову Корш, Рыдает и фыркает, как морж.
Идут гуси, индейки и утки, Здесь помещенные боле для шутки.
Идет мокрая
Едет сама траурная колесница, На балдахине поет райская птица.
Идет слабосильная команда с шанцевым инструментом, За ней телега с кирпичом и цементом.
Между двух прохвостов идет уездный зодчий, Рыдает изо всей мочи.
Идут четыре ветеринара, С клистирами на случай пожара.
Гг. юнкера несут регалии: Пряжку, темляк, репеек и так далее.
Идут гг. офицеры по два в ряд, О новой вакансии говорят.
Идут славянофилы и нигилисты; У тех и у других ногти не чисты.
Ибо если они не сходятся в теории вероятности, То сходятся в неопрятности.
И поэтому нет ничего слюнявее и плюгавее Русского безбожия и православия.
На краю разверстой могилы Имеют спорить нигилисты и славянофилы.
Первые утверждают, что кто умрет, Тот весь обращается в кислород.
Вторые – что он входит в небесные угодия И делается братчиком Кирилла-Мефодия.
И что верные вести оттудова Получила сама графиня Блудова.
< image l:href="#"/>Волков Р. М. Портрет М. И. Кутузова
Для решения этого спора Стороны приглашают аудитора.
Аудитор говорит: «Рай-диди-рай! Покойник отправился прямо в рай».
С этим отец Герасим соглашается, И погребение совершается…
Исполнить, как, сказано выше, Полковник***
Примечание полкового адъютанта. После тройного залпа из ружей, в виде последнего, салюта человеку и товарищу, г. полковник вынул из заднего кармана батистовый платок и, отерев им слезы, произнес следующую речь:
Гг. штаб– и обер-офицеры! Мы проводили товарища до последней квартиры.
Отдадим же долг его добродетели: Он умом равен Аристотелю.
Стратегикой уподоблялся на войне Самому Кутузову и Жомини.
Бескорыстием был равен Аристиду – Но его сразила простуда.
Он был красою человечества, Помянем же добром его качества.
Гг. офицеры, после погребения Прошу вас всех к себе на собрание.
Я поручил юнкеру фон-Бокт Устроить нечто вроде пикника.
Это будет и закуска и вместе обед Итак, левое плечо вперед!
Заплатить придется очень мало, Не более пяти рублей с рыла.
Разойдемся не прежде, как к вечеру Да здравствует Россия – Ура!!
Примечание отца Герасима. Видяй сломицу в оке ближнего, не зрит в своем ниже бруса. Строг и свиреп быши к рифмам ближнего твоего, сам же, аки свинья непотребная, рифмы негодные и уху зело вредящие сплел еси. Иди в огонь вечный, анафема.
Примечание рукою полковника. Посадить Герасима под арест за эту отметку. Изготовить от моего имени отношение ко владыке, что Герасим искажает текст, называя сучец – сломицею. Это все равно, что если б я отворот назвал погонами.
Доклад полкового адьютанта. Так как отец Герасим есть некоторым образом духовное лицо, находящееся в прямой зависимости от Консистории и Св. Синода, то не будет ли отчасти неловко подвергнуть его мере административной досаждением его под арест, установленный более для проступков по военной части.
Отметка полковника. А мне что за дело. Все-таки посадить после пикника.
Примечание полкового адьютанта. Узнав о намерении полковника, отец Герасим изготовил донос графу Аракчееву, в котором объяснял, что полковник года два не был на исповеди. О том же изготовил он донос и к архипастырю Фотию и прочел на пикнике полковнику отпуски. Однако, когда подали горячее, не отказался пить за здоровье полковника, причем полковник выпил и за
Айвазовский И. К. Буря на море
Стихотворения. Басни. Эпиграммы
Аквилон
В память г. Бенедиктову