Избранное
Шрифт:
Женщина на дне колодца неуверенно поднялась на ноги.
И бояться нечего, добавили скрипка с фортепиано, страх живет только внутри тебя, так выгони его прочь, не корми эту подлую тварь!
Алиса Лонгботтом протянула руку вверх, к двум сияющим звездам...
Я едва успел подхватить покачнувшуюся Флёр - она оставалась в сознании одним лишь напряжением воли, сил у нее почти не осталось.
– Держите меня, - прошептала Луна, - все держите, нас двоих не хватит, колодец слишком глубокий...
– Давайте, - кивнул я, - Невилл, не
«Тётя Пэт, я очень по тебе скучаю, - подумал я, вплетая свою струну в мелодию Луны. Тьфу ты, никогда бы не подумал, что звучу разухабистой губной гармошкой!
– Очень-очень! По тебе и Дадли, и Сириусу, конечно... И по бабушке с дедушкой и Регулусом, хотя и поменьше. А мама с папой... я их даже не помню. Я их видел только на колдографиях - молодыми и счастливыми. И мне все-таки намного легче, чем Невиллу: я не ходил год за годом в больницу, я не наблюдал, как родители стареют, не осознавал, что они меня больше не узнают, не заметят, как я расту, никогда не поймут, что я уже совсем взрослый, что это - навсегда... Не брал у мамы конфетные фантики и не надеялся - вот-вот она моргнет, посмотрит на меня и скажет: «как ты вырос!». Нет ничего страшнее надежды, вот уж точно...»
«Мам, папа!
– ворвался в наше общее мысленное пространство капризный аккордеон.
– До летних каникул всего ничего, скоро увидимся! Скорее бы посмотреть на брата, фотки - это не то... Я жду не дождусь, когда вернусь домой, просто... у нас дела... Никто, кроме нас, на это не способен. Не волнуйся, мама, я всегда осторожна, да и Гарри рядом, что может со мной случиться? Папа, представляешь, я узнала заклинание для роста зубов, и если удастся сделать зелье с таким эффектом, можно будет неплохо заработать... И не читайте дурацких газет, они все врут, ничего страшного у нас тут не происходит, беспокоиться совершенно не о чем! Скоро увидимся, зуб даю!»
«Фальшивишь», - подумал я и получил от Гермионы не виртуальный, а вполне реальный пинок.
В ансамбль вступила еще одна скрипка - отличная от первой, высокая, резкая и нервная. Я не настолько хорошо знал Драко, чтобы облечь его монолог в слова, но звучание говорило само за себя: в нем были страх и боль, и тоска, и еще странная, рвущая душу нежность, которую он, наверно, и сам не сумел бы выразить вслух...
И наконец прозвучала одна серебряная нота, заглушившая всё.
«Я здесь. Дай мне руку!»
Я очнулся и отпрянул от больничной койки. Флёр сползала на пол, хватаясь за Луну, но та и сама на ногах не стояла, так они и сели на пол вместе.
– Ну что?
– прошептала Гермиона. По щекам ее текли слезы, но она их не замечала, а вот Драко отвернулся, гордый наш!
Я тоже вытер физиономию рукавом и посмотрел на Алису Лонгботтом. Она моргала, явно не понимая, где оказалась, почему так темно и кто все эти люди вокруг...
– Фрэнк?
– сипло выговорила Алиса и оглянулась.
– Фрэнк?
– Спи, ночь на дворе, - неразборчиво выговорил
– А Невилл... Невилл...
– она спустила ноги на пол и попыталась подняться, но сын взял ее за плечи и усадил обратно.
– Я здесь, - повторил он.
– Всё хорошо. Ложись спать.
Глаза Алисы закрылись будто сами собой, и она позволила уложить себя на кровать.
– Не открывай...
– прошептала она, проваливаясь в сон.
– Не открывай им, Фрэнк... Невилл...
– А ты-то где был той ночью?
– не удержался я.
– Дома, где ж еще, - мрачно ответил он, бережно укрывая мать одеялом.
– Судя по всему, мама успела швырнуть меня в камин и назвать адрес бабушки. Там меня утром и нашли, на коврике, с котом в обнимку. А дома уже все было кончено. Почему я не заорал тогда?
– Наверно, она тебя приложила Силенцио, чтобы Пожиратели не услышали.
– Может... Но вдруг бабушка бы успела?..
– И остался бы ты круглым сиротой, - буркнула Гермиона.
– Или и тебя бы угробили.
– А почему мама сама не убежала?
– Наверно, потому же, что и моя - не могла бросить твоего отца, - ответил я.
– Тут хоть напополам порвись... Наверно, она подумала, что ты окажешься в безопасности, а вдвоем они продержатся, пока подмога не придет. В одиночку твой отец точно бы не выстоял...
– Похоже на то, - кивнул Невилл, порылся в кармане и положил под подушку матери горсть конфет в разноцветных обертках. И пояснил: - Бабушка говорит, мама всегда любила сладости. Прямо как я.
– Надо уходить, - сказала Гермиона.
– Они спят, но...
– Это хороший сон, - произнесла Луна, неуклюже поднимаясь на ноги. Драко поддержал ее и подал руку Флёр.
– Обычный. Правда, не знаю, что будет, когда они проснутся.
– Они не будут помнить...
– Флёр развела руками, - не будут знать, куда делось время. Почему они здесь, не дома. Это сложно!
– Надеюсь, бабушка им обо всем расскажет...
– пробормотал Невилл.
– Задерживаться-то нам нельзя.
– Да и не стоит, - добавила Гермиона, - они тебя помнят во-от такусеньким, а сейчас ты детина с отца ростом! Ты их никак не убедишь, что этот вот здоровенный парень с бритыми висками и есть крошка Невилл... А бабушка твоя, судя по фото, не особо изменилась за эти годы, так что ей проще будет объяснить, что случилось.
– С ними все будет хо'ошо, - заверила Флёр и убрала волосы с лица Алисы.
– Какая она милая... Ты на нее похож, Невилл!
– Все будет хорошо, - подтвердила Луна, улыбнулась и добавила: - Их мозгошмыги вернулись, а раньше их вовсе не было. Они очень боятся темноты, не обычной, она не страшная... Той, что в голове.
– Вон оно что, - вздохнул я.
– Ну, раз так, тогда идемте! Рассвет уже скоро.
Мы незамеченными покинули больницу: Невилл явился последним - Флёр всех нас расцеловала напоследок, но с ним прощалась особенно... гм... вдумчиво.