Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
– Значит, ты живешь со мной на одной улице, – говорит он.
Фиби удивляется. Он заметил.
– Ага.
Она поднимает на него взгляд. Он смотрит на нее. Абсолютно идеальный. Она не может поверить, что он настоящий, сидит с ней рядом и разговаривает. У него оливковая кожа. А глаза – омуты, полные загадок.
Заметив его в первый раз, она пришла из школы домой и начала рисовать историю, где он – капитан, воюющий за силы добра, а она – его мрачный и коварный друг, который использует магию и не всегда ведет себя хорошо, и на мгновение Фиби кажется, будто он способен заглядывать прямо в ее мысли, что он видит ее тайные
– Меня зовут Джо, – представляется он.
– Фиби, – отвечает она, а автобус подпрыгивает, а детские голоса перерастают в визг.
– Я подумал, что встречу тебя на каких-нибудь уроках, но нет.
К ее лицу приливает краска. Он, как и многие другие, решил, что ей около пятнадцати. Она уже знает, что его зовут Джо. Джо Харпер. И что он в десятом классе. А значит, ему пятнадцать или шестнадцать. Ей всего двенадцать. Она в седьмом классе, и одна из самых младших. Только недавно был день рождения. Но Фиби может легко выглядеть на пятнадцать или шестнадцать, особенно с макияжем. Еще она знает, что Джо учится в их школе с марта. Но она заметила его, только когда он переехал на их улицу и начал ездить на этом автобусе.
– А откуда ты приехал? – она переводит тему с возраста и классов.
Он смеется, но с легкой грустью, и это вызывает у Фиби интерес. Глядя ему в глаза, она ждет ответа.
– Ты имеешь в виду, в последний раз? Потому что мы переезжаем как минимум каждые два года.
– Как круто.
– Нет, не особо. Это… Даже не знаю. Мне надоело. Я хотел остаться в последнем месте, где мы жили. В городке неподалеку от Торонто. Мне нравилась школа. Там были друзья. Но мама сказала, нужно переехать на запад для какой-то ее работы. Но мы переехали в Стори-Коув совсем недавно. Жили близко к центру, и я ездил в школу оттуда. Но у нас был краткосрочный договор на аренду, и пришлось бы переехать в квартиру поменьше, если бы не мамин знакомый с работы, который помог нам переехать в коттедж в конце Оак-Энда [147] , – он смеется и повторяет: – Конец Оак-Энда. Звучит, словно это правда конец, – он умолкает, потом добавляет: – Очень надеюсь. Было бы здорово наконец где-нибудь обосноваться.
147
Энд (End) – конец (англ.) (прим. переводчика).
Фиби тоже смеется, ей очень приятно. Словно они поделились чем-то сокровенным.
– У коттеджа есть студия, очень удобно для маминого творчества.
– Она художница?
Разумеется, Фиби уже знает, что да.
– Ну, это не основная работа, хотя она продает картины.
– А какая основная работа?
– В таверне на Мэйн-стрит, официанткой.
Фиби смотрит на него с изумлением. Большинство подруг ее матери работают психологами, или юристами, или врачами, или у них свое дело, вроде магазинов для рукоделия или кофеен, или они сидят дома с детьми и ходят на йогу, в спа на массаж глубоких тканей и маникюр. Никто из них никогда не станет работать официанткой.
Прочитав что-то на ее лице, он улыбается.
– Я называю ее ренессанс-мамой или супермамой.
Он не смущается.
– Я тоже хочу стать художницей, – признается она. – Ну… Я рисую, но не красками. В основном на айпаде.
Он бросает взгляд на ее колени, где лежат айпад и толстый роман в стиле фэнтези, который она сейчас читает.
– Можешь что-нибудь показать?
У нее снова пламенеют щеки. Если Джо увидит ее рисунки, он может сразу догадаться, что она изображает его. Ее спасает всеобщее оживление – автобус подъезжает к школе.
Фиби и Джо вливаются в толкотню шумящих детей, курток и рюкзаков – пробираются по проходу и высыпают из желтого автобуса, как мармеладные бобы.
– Эй, – неуверенно кричит он ей вслед, когда она направляется к входу в школу. Она останавливается, поворачивается. Ветер развевает ее волосы, и ученики, словно море, расступаются вокруг Фиби и Джо, продолжая путь. – Не хочешь сходить после школы в пиццерию на Мэйн-стрит?
Фиби на мгновение теряет дар речи. У нее домашняя работа. А потом нужно сидеть с братом. А еще придется отпрашиваться у мамы, и Джо захочет узнать почему, и тогда выяснится, что ей всего двенадцать.
– Вечером у меня там смена, – объясняет он. – Плюс сегодня пятница, – он улыбается. – А еще мне положены скидки.
Никто из ее знакомых детей не подрабатывает и не беспокоится о скидках на еду. Внезапно ей отчаянно хочется пиццы.
– У них есть вегетарианские?
– Разумеется, – он улыбается еще шире. – Я тоже вегетарианец. Как и мама.
Фиби тает. Джо Харпер и его мама-одиночка, живущие в садовом коттедже со студией дальше по улице, – именно то, что ей нужно в жизни.
– Конечно, – говорит она.
– Хорошо, – отвечает он.
– Ну… мне пора, – она кивает в сторону школы.
– Да, мне тоже. Но первый урок у меня в мастерской. Автомеханика. Так что я пошел.
Она улыбается, поворачивается и поднимается по лестнице. На самом верху она оглядывается через плечо.
Наблюдающий за ней Джо делает быстрый, застенчивый взмах рукой – мужественный и ужасно милый одновременно.
Лили
Лили ждет на пластиковом стуле в приемной полицейского участка с пакетом чистой одежды на коленях.
Каждый раз, когда распахивается дверь, она напрягается, ожидая увидеть Тома.
Когда наконец выходят Диана с Томом, Лили шокирована. Она знала, что у мужа забрали одежду, но не ожидала, что он будет выглядеть так – словно преступник, в синем флисовом костюме и бахилах. И уже слишком поздно понимает, что забыла захватить для Тома ботинки. Ее отвлек визит детектива Тоши Хары – она не подумала про обувь.
Она встает со стула, крепко прижимая пакет с одеждой к животу обеими руками.
– Том?
Он бледен как мел. На подбородке темнеет щетина, высохшие после дождя волосы всклокочены. Он выглядит изможденным, хрупким. Сломленным. Но хуже всего – Том выглядит виноватым. И испуганным. Что вызывает страх и у нее.
Он встречается с ней взглядом, и Лили читает в его глазах нечто более глубокое и куда более сложное. Она переключает внимание на Диану. Ее подруга, наоборот, выглядит безупречно – расправленные плечи, прямая как стрела спина, высоко поднятый подбородок, и в ее глазах… гнев?