Избранные комедии

Плавт Тит Макций

Для желудка и для глотки полный отдых наступил.

В ремесле совсем не стало толку, прямо хоть бросай:

470 Разлюбила параситов нынешняя молодежь.

Никому не нужен больше муж лаконский, одиостул.

С острословьем вместо денег, мордобойная мишень:

Только тот и гость, который сам их сможет угостить.

Сами ходят все на рынок — парасита не пошлют;

475 Сами ходят без стесненья с площади в публичный дом:

Вид такой, как будто судьи в заседанье собрались.

Шутников и в грош не ставят, каждый сам себе лишь

друг.

Вот сейчас хоть: я на рынке встретил кой-кого из них.

«Здравствуйте. Куда б собраться?» — говорю. Они молчат.

480 «Кто сказал: «Ко мне?» Ни слова. Как немые, все молчат.

Ни улыбки. «Где сегодня мы обедаем?» Молчат.

Отпускаю им остроту из отборнейших острот,

За которую не раз я целый месяц сыт бывал:

Хоть один бы засмеялся! Тут я понял — заговор.

485 Ведь могли ж, по крайней мере, коль смеяться не хотят,

Взять пример с собак рычащих и оскалить зубы мне!

Оставляю их, не в силах издевательство сносить;

Подхожу к другим, и к третьим, и к четвертым — как один.

Как торговцы из Велабра, в стачку, видно, все вошли:

490 И другие параситы по-пустому там толклись.

Не иначе, как придется опереться на закон: 41

Ведь для жизни многих граждан их опасен заговор.

Привлеку к суду и штрафом попрошу их наказать:

41

Стр. 197, ст. 491. …опереться на закон… — В подлиннике — более конкретно: «варварский закон», то есть один из римских законов Двенадцати таблиц, запрещавший всякие вредные для республики сообщества граждан.

Десять дорогих обедов в мою пользу. Решено.

495 Есть еще одна надежда на обед: пойду-ка в порт.

Если уж и эта лопнет, к старику тогда вернусь.

(Уходит.)

СЦЕНА ВТОРАЯ

Гегион.

Гегион

(входя на сцену с Аристофонтом)

Как приятно сознанье, что наши дела

И нам впрок пошли, и отчизне на пользу!

500 Как прекрасно я сделал, что пленных купил!

Кого ни встречаю, поздравить спешат все:

Отовсюду обступают, чуть меня не задавили.

Едва я, несчастный, в претуру пробрался

505 И там лишь вздохнуть смог легко и свободно.

Прошу пропуск дать; тотчас выдали; вручил Тиндару; ушел он домой.

Оттуда я немедля домой путь направил.

Завернул по дороге и к брату, куда остальных своих пленников я поместил.

Спрашиваю, кто из них знаком с Филократом.

510 И нашелся вот его старинный приятель.

Услыхав, что он мой пленник, стал просить усердно

О свиданье с Филократом.

Тотчас оковы приказал я снять с

него.

515 Идем со мной, готов твое желанье я исполнить.

Входят в дом.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Тиндар.

Тиндар

(выбегая из дома)

Теперь придется мне не сладко; лучше б вовсе мне не быть:

Надежда, сила и удача, все покинуло меня.

Настал тот день, когда для жизни нет спасения нигде.

Неотвратима злая гибель, нет надежды, я пропал.

520 Теперь ни хитрость не поможет, ни притворство, ни обман

Коварство, козни бесполезны, ложь прибежища не даст,

И наглость больше не защита, увернуться некуда.

Что было тайным, стало явным, обнаружились мои

Уловки все;

525 Сомневаться нет причин,

Что погибну злою смертью за себя и господина.

Только что Аристофонта, видел я, привел хозяин.

Он товарищ Филократа, знает и меня давно:

Тут уж и само Спасенье 42 не спасет меня никак,

530 Коль сам уловки новой не изобрету.

Но за что же ухватиться? Что придумать? Как мне быть?

И так и этак все выходит чепуха.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

42

Стр. 199, ст. 529. Спасенье — одно из многих божеств в римской религии, олицетворявших различные блага для человека.

Гегион, Тиндар, Аристофонт.

Гегион

(выходит из дома в сопровождении Аристофонта)

Что бы это означало? Почему он убежал?

Тиндар

Плохо, Тиндар, плохо дело: не укрыться от врагов.

535 Что сказать, о чем молчать мне? Что отвергнуть, в чем сознаться?

Нигде опоры твердой нет, не вижу вовсе выхода.

Ах, лучше бы ты совсем пропал, Аристофонт, чем в плен попасть!

Когда уж было все готово, ты пришел и все сгубил.

Одно спасенье в хитрости какой-нибудь отчаянной.

Гегион

(Аристофонту)

540 Идем. Ну вот, поговори с ним.

Тиндар

Кто несчастнее меня?

Аристофонт

Почему ты избегаешь, Тиндар, мне в глаза взглянуть