Словно небо надо мнойИ над тобою раскололось,Словно взмыли эскадрильиПо тревоге боевой.Но и в громовых раскатахСлышу твой спокойный голос.Мы идем грозе навстречуС непокрытой головой.Вот опять столкнулись тучи,Хлещет ливень исступленно,Но уже на черном небеВижу остров голубой.Солнце вырвалось из плена.Хорошо дышать озоном!Хорошо, что снова солнцеНа пути у нас с тобой!
1954
В ЗАПОВЕДНИКЕ
Лес пахнёт прогретою корою,Прыгнет белка с елки на сосну.Сразу тишина сердца настроитНа
одну короткую волну.Вздрогнем, если вдруг взметнется птицаИли лось протрубит вдалеке.А устанем — можно уместитьсяВместе на каком-нибудь пеньке.Вот в траве запуталась клубника,Рядом — целый выводок маслят…Вероятно, так же было тихоВ этой чаще сотни лет назад.Незаметно подползает темень,Замигала первая звезда.Все легко сказать в такое время,Даже то, о чем молчишь года.И тебе немного грустно станетВ городе,Когда припомнишь тыЭтот вечер, это обаяньеПервобытной русской красоты.
1954
АЭРОДРОМ
Вот рассвет — дождливый, поздний, робкий.Необычно тих аэродром.Вечным ветром выжженные сопкиШироко раскинулись кругом.Часовые вымокли до нитки.Кроме них, на поле ни души.В тучи наведенные зенитки,Хищный профиль боевых машин.В оружейной маленькой каптеркеСтаршина занятия ведет.Новобранец в жесткой гимнастеркеРобко разбирает пулемет.У каптерки, затаив дыханье,Долго документы достаюИ вхожу в гражданском одеяньеВ молодость армейскую мою.
1954
«Вновь за поясом чувствую тяжесть гранаты…»
Вновь за поясом чувствуюТяжесть гранаты.Снова пляшет затвор,Снова мушка дрожит…Дорогие подруги —Рядовые солдаты,Сколько васВ безыменных могилах лежитМне ж на фронте везло:Пустяковые раны,Отлежишься в санбатеИ опять — батальон.Снова мальчик-комбатПотрясает наганом,Нас опять окружаютСо всех сторон.На ветру, на морозеРуки так онемели,Деревянные пальцыНе оттянут курок,А со стенок окопаЗа ворот шинелиВсе течет и течетНеотвязный песок.— Очень плохо тебе?— Что ты, глупый, с тобою?— Ну, а если останешься вдруг одна?Оглянись, посмотри —Освещенная боемЗа тобою твоя страна.Впереди орудийные жадные дула.Чем окончишь не женский свой путь?Притаился на деревеСнайпер сутулыйИ в твою он нацелился грудь.Вновь за поясом чувствуюТяжесть гранаты.…Только что это я:Все война да война?Ведь давно возвратились домой солдатыИ оделась в гражданскоеНаша страна.Ведь давно порослаЧабрецом да полыньюТа могила в глуши степной…Я сижу за столом,Чай нетронутый стынет.— Очень плохо тебеОдной?Сон усталую голову кружит,Не пойму,Наяву иль во сне,На шинели ремень затянув потуже,Говорит мой любимый мне:— Если б я был живым,Мне бы выйти с косоюДа родимого ветра хлебнуть!Если б я был живым,Мне б шагать полосою,Распахнув загорелую грудь!Если б я был живым,Я бы сделал такое!И забыл бы…Нет —Мне ли забыть о войне?Если б я был живым,Я не знал бы покоя,Потому что земля в огне…
1954
«С чего бы, не знаю…»
С чего бы, не знаю,Но чаще и чащеНа память приходят мнеГорные чащи,Кизил
низкорослый.Дубняк коренастый,Над гулким ущельемРаспластанный ястреб.С чего бы, не знаю,Но громко и строгоЗовет меня сердцеВ большую дорогу —Туда, где, по скаламКарабкаясь льдистым,Все выше и вышеИдут альпинисты.Мне жизнь наша кажетсяГорною кручей.Бывает и солнце,Бывают и тучи.И счастье мы ищемНе в тихих долинах —На трудных дорогах,На дальних вершинах.
1954
ЭСТАФЕТА
Я люблю,Выходя на старт,Слышать шелковый шум знаменКак понятен мнеТвой азарт,Переполненный стадион!Пусть не мне ужеБыть впереди:Что ж, года —Они есть года.Пусть не то ужеСердце в груди —Не беда!Встречный ветерОпять поет,Что у юности края нет:У меня эстафету возьметДочь мояЧерез десять лет.
1954
«Если мне грустно…»
Если мне грустно,ЕслиЗатосковала я,Значит,Зовет Полесье,Юность зовет моя.Там кукуруза дремлет,Голову опустив.Ловят плотвичек в ТремлеДлинные руки ив.Сосны.Пески.ТрясиныЯгодой поросли.Сочную журавину [1]Склевывают журавли.Там я девчонкой босойБегала по росе,Около синих плесовБелых пасла гусей.Счастье там былоРядом,Тихое, как река.Счастье там было взглядомРусого паренька.Было оно цветеньемЯблоневых садов,Солнцем,Рябою тенью,Радугой всех цветов,Ветром дорог,Что звалиВ дальние города.Юностью называлиСчастье мое тогда.
1
Журавина — клюква (белорус.)
1954
«В двух шагах от дачного перрона…»
В двух шагах от дачного перрона,Презирая паровозный гуд,Радостно,Призывно,ИсступленноСоловьи без устали поют.У тебя сейчас совсем прозрачныМилые, влюбленные глаза.И на этой на платформе дачнойТак тебе мне хочется сказать:«Как бы дальше жизнь ни намудрила, —Может, счастья я не сберегу, —За одно лишь это утро,Милый,У тебя останусь я в долгу».
1954
«Да, в лице ее красок мало…»
Да, в лице ее красок мало,Словно пасмурным днем в лесу,И не каждый поймет, пожалуй,И оценит ее красу.Из осенней рябины бусы,Косы голову облегли…Сколько в девушке этой русойОт славянской ее земли!
1954
«Мы не очень способны на „ахи“ да „охи“…»
Мы не очень способны на «ахи» да «охи»,Нас «на прочность» не зря испытала страна,Мы — суровые дети суровой эпохи:Обожгла наши души война.Только правнуки наши, далекие судьи,Ошибутся, коль будут считать,Что их прадеды были железные люди —Самолетам и танкам под стать.Нет, неправда, что души у нас очерствели(Такова, мол, дорога бойца):Под сукном грубошерстным солдатских шинелейТак же трепетно бьются сердца.Так же чутки и к ласке они и к обиде,Так же другу в несчастье верны.Тот умеет любить, кто умел ненавидетьНа седых пепелищах войны.