Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
Джейсон растворился в темном углу комнаты. Жалюзи были опущены, никакие тени выдать его не могли. Комната небольшая, и он мог легко словить в ней пулю, но это была его спальня, и он знал ее как свои пять пальцев. И потом, у него имелось секретное оружие: притаившаяся в чулане Сандра.
Свет в коридоре мигнул, и Джейсон понял, что Макс приближается. Прошло еще секунд десять. Старик, судя по всему, давал глазам привыкнуть к мраку. И вот… в спальне послышались его первые осторожные шаги.
Внизу, прямо под ними, кто-то вдруг забарабанил в дверь.
— Полиция. Откройте. Полиция!
Макс
Сместив большую половину веса на ноги старика, чтобы пригвоздить его к полу, Джейсон попытался дотянуться до револьвера. Однако Максвелл оказался на удивление гибким и сильным. Ловко изогнувшись, старик едва не вывернулся.
Револьвер, револьвер… Черт, где же револьвер?
— Полиция. Откройте! Джейсон Джонс, у нас ордер на ваш арест.
Он пыхтел, стараясь сильно не шуметь, но понимал, что молодость не соперница пуле, и если проклятый револьвер не окажется в его руках… Он почувствовал, как дуло врезалось ему в бедро, и попытался перекатиться влево. Руки обоих вытянулись в одном направлении. Револьвер был теперь между ними. Максвелл приподнялся…
Дверь чулана распахнулась.
— Остановись, папа, прекрати! — крикнула Сандра. — Что ты творишь? Бога ради, отпусти его!
Максвелл заметил дочь. Лицо его выразило неописуемое изумление, и в этот момент револьвер выстрелил.
Жгучая боль в боку, сначала не очень сильная. Царапина, мелькнуло в голове. Просто царапина. Но уже в следующую секунду грудная клетка как будто взорвалась. Святая матерь божья…
Джейсон снова увидел перед собой Бургермена, с тем застывшим на лице выражением недоумения, которое появилось, когда в плечо ему попала первая из выпущенных пуль. Ноги его подкосились, тело поползло вниз по стене… А Джейсон поднял тяжелый «кольт» и выстрелил еще раз… и еще…
Вот, значит, каково оно — умирать.
— Папа, о боже, что ты наделал?
— Сэнди? Сэнди, ты в порядке? Ох, детка… Детка, как я рад тебя видеть…
— Отойди от него, папа. Ты меня слышишь? Отойди от него!
Джейсон откатился в сторону. Больно… больно… больно… Его словно резали бритвой. Бок пылал; он чувствовал, как горят внутренности, что было забавно, учитывая сколько вылилось крови.
Грохот внизу. Полиция пыталась вломиться в дом через стальную укрепленную дверь.
Упс, хотел сказать он. Слишком поздно.
Ему удалось встать на колени, поднять голову.
Максвелл по-прежнему сидел на полу и смотрел на дочь, которая, завладев револьвером, не сводила глаз с отца. Руки, сжимавшие рукоятку оружия, лихорадочно тряслись.
— Детка, это была самооборона. Мы так и скажем полиции. Он бил тебя. У тебя синяки на лице. Поэтому тебе пришлось уйти, а я пытался помочь. Мы вернулись… за Ри. Да, за Ри. Вот только на этот раз у него был револьвер, он набросился на нас, и я его застрелил. Спас тебя.
— Скажи мне, почему ты убил ее.
— Мы вернемся домой, детка. Ты, я и малышка Кларисса.
— Ты убил ее, папа. Ты убил мою маму, убил у меня на глазах. Напоил ее. Перетащил, сонную, в машину. Подсоединил шланг к выхлопной трубе, просунул в окно. Потом запустил двигатель, вылез и заблокировал двери. Я видела, как она очнулась, папа. Я стояла у входа в гараж и видела, как изменилось выражение ее лица, когда она поняла, что ты стоишь рядом, но не собираешься помочь ей. Я помню ее крики. Я засыпала с запахом гниющих роз и просыпалась, слыша ее жалостливые вопли. Но ты и с места не сдвинулся, пальцем не пошевелил. Даже когда она обломала ногти о дверной замок и в кровь разбила костяшки пальцев, пытаясь выбить ветровое стекло. Она выкрикивала твое имя, папа. Взывала к тебе, а ты стоял и смотрел, как она умирает.
— Детка, послушай… Опусти оружие. Сэнди, солнышко, все будет в порядке…
Но Сандра лишь еще крепче вцепилась в рукоятку револьвера.
— Мне нужны ответы, папа. После стольких лет я заслуживаю правды. Скажи мне. Посмотри мне в глаза и скажи: ты убил маму, потому что она издевалась надо мною? Или ты убил ее, потому что я стала достаточно взрослой и могла заменить ее?
Максвелл не ответил. Но сквозь завесу боли Джейсон увидел выражение его лица. Увидела его и Сэнди. Стальные двери и укрепленные окна; и сейчас, столько лет спустя, она все еще пыталась не подпустить к себе отца. Вот только теперь у нее было кое-что получше засовов. Теперь у нее было оружие.
Джейсон вытянул руку. Не надо, хотел сказать он. Что сделано, того не переделаешь. Невозможно, зная что-то, притворяться, что не знаешь.
Но она уже сделала и узнала слишком многое. И поэтому наклонилась, прижала дуло револьвера к груди отца и спустила курок.
Снизу наконец донесся звон стекла.
А в соседней комнате заплакала Ри.
— Джейсон… — начала Сэнди.
— Ступай к ней. К нашей дочери. Ступай к Ри.
Выронив револьвер, Сэнди выбежала из комнаты. Джейсон подобрал оружие, вытер рукоятку о штанину и сомкнул на ней пальцы.
Самое лучшее, что я могу сделать, подумал он и уставился в стремительно меркнущий потолок.
Глава 37
— Ты говоришь, что доехал до редакции «Бостон дейли» на такси. Один? Вошел в офис без пропуска, и никто даже не попытался тебя остановить?
— Вы об этом уже спрашивали и получили ответ, — вмешалась адвокат Итана Гастингса, прежде чем ее тринадцатилетний клиент успел открыть рот. — Дальше, сержант.
Ди-Ди сидела в конференц-зале бостонского управления полиции. Справа от нее расположился Миллер, слева — заместитель начальника отдела убийств. Напротив — Итан Гастингс, его родители и одна из лучших бостонских адвокатов, Сара Джосс. Только теперь, через две недели после убийства Уэйна Рейнолдса на парковке криминалистической лаборатории полиции штата, Гастингсы наконец разрешили полицейским допросить сына. Учитывая привлеченные для защиты силы, рисковать они не стали.