Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
Моя сестра не могла об этом узнать. Никто, абсолютно никто не должен об этом знать. Я совершила огромную ошибку, уступила своей слабости, пошла на поводу у генетической одержимости. Но я обязательно справлюсь с ней. Без сомнений. Почему бы и нет, в конце концов? Только для начала, конечно, нужно будет пережить эту странную пугающую неделю, когда призрак моего отца снова носится по Бостону и убивает женщин, а моя сестра проявляет поразительную осведомленность в вещах, о которых знать ничего не должна.
Сперва необходимо избавиться от улик: коробка, склянки, формальдегид, полоски человеческой кожи.
Вот только как? На самом деле формальдегид — это бесцветный газ, который растворяют в воде, чтобы в получившемся растворе сохранять различные опытные образцы. Он не только обладает ядовитыми свойствами при высокой концентрации, но также негативно сказывается на верхней респираторной системе, раздражает кожу и развивает некоторые виды рака. Нет нужды говорить, что утилизация формалиновых растворов должна осуществляться в соответствии с определенными правилами, и в домашних условиях производить ее довольно опасно.
Однако у меня нет другого выхода.
Проще всего было бы вылить формалин в раковину или смыть в унитаз, в надежде на то, что городская система водоснабжения успешно разбавит относительно небольшое количество формальдегида. К сожалению, я не уверена, безопасно ли это с криминалистической точки зрения. К примеру, может остаться резкий запах, который вряд ли перепутаешь с запахом туалетного очистителя. Кроме того, вдруг по наводке сестры ко мне в дом с обыском придут полицейские? Что, если они найдут следы формальдегида где-нибудь, скажем, под ободком унитаза или в сливе раковины? Честно говоря, я не знаю, возможно ли это. В медицинской школе это не проходят.
Нужно вынести формалин из дома. Отнести куда-нибудь подальше, а там уже избавиться и от него, и от кожи, и от стеклянных пузырьков, где она хранилась. И от самой обувной коробки.
Торговый центр. Место с огромным скоплением народа, где я смогу заходить в различные магазины и общественные туалеты, не вызывая подозрений. Одну склянку выкину здесь, другую — там. А потом, может, загляну в супермаркет. Ничего особенного, просто женщина делает покупки.
Должно сработать. Главное, оставаться спокойной, не привлекать внимания и не забывать, что кругом понатыканы камеры. Если за все эти годы сестра меня чему и научила, так это тому, что лучшая ложь должна обязательно быть прикрыта слоями правды. Прикуплю себе пару платьев от Энн Тейлор, а в супермаркете возьму хлеб и молоко. Ну а почему нет? Я всего лишь поехала за покупками.
Примерный план готов. Я сделала глубокий вдох и принялась за работу.
Натянула латексные перчатки. Теперь нужно слить формалин в один большой контейнер. Может, в стеклянную банку? Хотя это будет выглядеть странно. Если кто-то увидит в общественном туалете женщину с банкой, наполненной таинственной жидкостью… особенно в Бостоне, после взрывов на марафоне [194] . Нет, плохая идея.
Бутылки для воды из нержавеющей стали. У меня таких четыре или пять. Я выбрала свою наименее любимую, цвета синий металлик с черной крышкой, и поставила у раковины справа от себя. Затем взяла сумку для сэндвичей на молнии и положила ее по левую руку.
194
Имеется
Полоска кожи отправляется в сумку, несколько миллилитров формалина — в бутылку. Легко и просто. Коллекция, которую я собирала на протяжении десяти лет, была уничтожена за пятнадцать минут.
Я расстегнула сумку, закрутила крышку бутылки и положила в свою сумочку.
Теперь нужно решить, что делать с двумя десятками склянок.
Я могла бы их помыть. Прогнать через посудомоечную машину и отвезти в свой офис.
Стеклянные флаконы в кабинете психотерапевта — в этом нет ничего необычного. Вот только на пробках наверняка останутся следы формальдегида, не говоря уже о моих отпечатках пальцев…
На сей раз мне понадобилась небольшая сумка-холодильник. Я откупорила флаконы и разложила их по дну сумки. Затем взяла металлическую колотушку для мяса и разбила склянки до такой степени, чтобы осколки легко можно было смыть в унитаз, когда буду избавляться от улик.
Сумка-холодильник тоже отправилась к бывшей коллекции. С коробкой обстояло проще. В конце концов, это была обычная коробка из-под обуви. Я вырвала шелковую подкладку, свернула ее и убрала в шкаф, а пенопласт и картон просто выбросила в мусорное ведро.
Даже если полиции удастся установить, кому принадлежали картонки, какая разница? Да, детектив, я узнаю эту коробку. Раньше она лежала у меня в шкафу, но я недавно решила прибраться и выбросила ее. Дело закрыто.
Все готово. Я сняла перчатки и также уложила в сумку. Их я тоже выброшу, но позже и где-нибудь в другом месте. Словно хлебные крошки, которые я собиралась рассыпать по окрестностям Бостона.
Наконец я вымыла руки. И еще раз, и еще, и еще. Меня трясло, я пыталась успокоить себя тем, что все будет хорошо: я возвращаюсь на правильную дорогу, я больше не буду тем человеком, в этом не будет необходимости.
Любой может измениться. Даже самую сильную одержимость можно преодолеть, было бы только время и желание.
Вернувшись в спальню, я села на краешек кровати и заплакала.
Теперь, когда моя коллекция уничтожена, внутри образовалась пустота, которую вряд ли получится чем-то заполнить. Впереди меня ждали полные кошмаров ночи, такие, как эта.
Я осталась совсем одна.
Малышка, пристегнутая к автомобильному креслу и запертая в темном шкафу, где весь мир превращался в одну длинную зловещую полоску света…
Ничего не видно, но слышно, пожалуй, слишком много.
Хоть я ничего тогда не понимала, но те голоса до сих пор прячутся в моей голове, словно призраки, застрявшие на задворках сознания.
— Пожалуйста, Гарри, только не малышку.
Как вдруг… Я соскочила с кровати и бросилась к письменному столу. Уронив на пол книгу, выдернула ящик… Где же, где же, где же…
Нашла. Папка, которую много лет назад собрал мой приемный отец. В ней хранилась вся информация по Гарри Дэю. Я пролистала несколько страниц, фотографий, быстро пробежала глазами по различным полицейским заметкам, пока наконец не нашла нужное. Отчет главного следователя.