Избранные произведения. Том 2. Повести, рассказы
Шрифт:
Взрослые мужчины, занимавшиеся «писательством», казались нам тратящими время на пустяки. Но, оказывается, не всякую жажду можно утолить просто водой. Человеку, в отличие от других живых существ, необходимо утолить духовную жажду, найти опору для умственной деятельности.
И всё же деревенские мужики думают в основном о детях, о земле, стараются обойти большую политику стороной. Именно этим и отличаются их дневники. Только представители интеллигенции время от времени делают смелые выпады в адрес московских властей в местной печати на своём родном языке, о существовании которого те, к кому они адресуются, даже не подозревают. Так что собака лает, караван идёт.
Однажды в Переделкино под Москвой, где я отдыхал в Доме творчества, на платформе, ожидая электричку,
– Нет, я не согласен, – говорил тот, что повыше, в зеленоватой стёганой куртке.
– Чем тебе не нравится Лебедь? – спрашивал второй, в коричневом полушубке.
Как я понял, речь шла об Александре Ивановиче Лебеде, положившем конец первому чеченскому кровопролитию и в настоящее время вступившем в борьбу за президентское кресло. Высокий оказался очень категоричным, строгим.
– Нет, я против того, чтобы выбрали Лебедя. Это слишком жёсткий генерал. У сторонников Куликова головы полетят.
– Полетят так полетят, все они одним миром мазаны… Ворон ворону глаз не выколет.
Тут, пыхтя и фыркая, подошла электричка. Всю дорогу я думал о подслушанном мной диалоге и восхищался «смелостью» собеседников. Ведь ещё совсем недавно мы не имели возможности так открыто, громко высказывать свои мысли о высокопоставленных чиновниках.
Человек – очень странное, необъяснимое существо. Он быстро привыкает к переменам, к потерям. Да и что же ему остаётся, «от судьбы не уйдёшь», – говорим мы. Раз умеем оценивать историю, прошлое, пережитое, значит, добрые дела ушедших, их мечты и надежды продолжают жить в нас.
Значит, и наш отец продолжает жить в нас, в его восьмерых детях. Видимо, в основе его размышлений о жизни, изложенных в дневнике, лежит эта самая идея преемственности поколений, продолжения рода человеческого.
Мама и её окружение
Наша семья, состоящая ровно из десяти человек – мамы, папы и восьмерых детей, ни по численности, ни по качеству, ничем не отличается от других семей села. Есть ячейки с большим количеством детей, но и не дотянувших до нашей тоже достаточно.
И всё же, как ни один человек на земле не может быть точной копией другого, так и каждая семья имеет свой колорит, свой образ жизни, свои особенности, не бросающиеся в глаза посторонним, доступные только внутреннему духовному зрению.
За обеденным столом или хотя бы за вечерним чаем мы стараемся собраться вместе: все семейные и общественные проблемы решаются именно здесь. Это давно установившаяся традиция. Во главе стола – отец, высокий статный, как крепкая сосна, выросшая в просторной песчаной долине, он любит сам разливать чай из самовара. В нашем доме чай, этот ставший уже традиционным напиток, пьют крепким, как бычья кровь. Правда, отец немного хитрит, нам, детям, наливает заварки поменьше, побледнее. Мама носит еду, крутясь между широким, обитым из толстых досок столом и огромной печью с такой скоростью, что, кажется, её ноги почти не касаются пола, прямо как танцор Нуриев. Я не помню, чтобы она когда-нибудь спокойно посидела с нами, не спеша поела. В её режиме дня долгое времяпровождение за столом не предусмотрено. Видимо, иначе вести дом, содержать семью просто невозможно. Любая привычка вырастает из объективной потребности.
За столом царят миролюбие, справедливость и равенство, и никому даже в голову не приходит, что где-то есть жестокость и зло.
В семье слово отца – закон, мамино – комментарий, толкование этого закона. Основное оружие мамы – интуиция, умение предвидеть события, предотвратить «кризис». Хотя отец – человек живой, остроумный, с юмором, но считает несолидным для мужчины, поддавшись чувствам, выходить из себя. Мама – опора для него. Рядом с ней он чувствует себя уверенно. Каждое слово отца, любое его решение мама поддерживает и одобряет с выражением безоговорочной покорности в серо-голубых глазах и с загадочной улыбкой на лице. Когда отец ругает нас в резкой форме, выражая недовольство нашим поведением, и назначает слишком
Большинство современных женщин, неверно, односторонне истолковывая понятия «свобода», «независимость» только как равные права с мужчиной, забывают о своих чисто женских обязанностях. Встав на путь скандалов и шумных разборок, совершенно не считаясь с мнением и желаниями своей второй половины, вынуждает мужа встать на тот же пагубный путь.
Ещё в первой четверти ХХ века наш знаменитый писатель Гаяз Исхаки оставил татарским женщинам своё завещание – наставление в своей повести «Он ещё не был женатым». Не останавливаясь на художественных и многих других достоинствах этого замечательного произведения, обратим внимание лишь на философскую направленность мысли маститого писателя в период, когда смешанные браки были не столь частыми, но поддерживались официальной политикой.
Главный герой повести Шамси, изгнанный из медресе за поддержку своих прогрессивно мыслящих товарищей, приезжает в Петербург и устраивается на работу помощником приказчика. Для повышения своего культурного уровня он начинает посещать театры и концерты, и незаметно для себя попадает в любовные сети красивой и опытной женщины Анны Васильевны. Анна – женщина умная, обаятельная, знающая толк в мужчинах (она уже побывала замужем). Она не только не вступает в споры с Шамси, не перечит ему ни в чём, а, напротив, заранее поняв, почувствовав, просчитав его намерение, старается угодить ему во всём. Более того, она, делая вид, что поддерживает его мечту жениться на умной, образованной девушке-татарке, сопровождает наивного Шамси на вечеринках, где собираются девушки-мусульманки. Однако трудно найти девушку, которая понравилась бы им обоим и подходила бы по всем статьям: то недостаточно красива, то несоответствующее поведение, то образование не того уровня. А тем временем Анна, преследующая вполне определённые цели, дарит Шамси дочку, через год – вторую, «нечаянно» крестит детей в церкви. Ни слова против не говорит Анна, даже когда Шамси уезжает в родную деревню с намерением жениться, однако не забывает как раз ко дню помолвки прислать любовное послание с фотографией деточек. Шамси, поставив в исключительно тяжёлое положение молодую девушку и её родителей, покинув свадебный стол, уезжает к своей любовнице. Таким образом, опытная женщина, мягко стелясь, жёстко захватывает молодого татарина в свои сети.
Гаяз Исхаки, обращаясь к татарским женщинам, как бы советует этой поучительной историей: «Если не хотите лишиться своих Шамси, то будьте, как Анна, нежными и ласковыми, сумейте незаметно заставить мужчину «плясать под свою дудочку».
Думаю, бессмертная душа отца не будет в обиде, если скажу, что в нашей семье дела обстояли именно так, как учил Гаяз Исхаки, то есть, в переводе на современный язык, так: отец – хозяин, авторитет, мама – крыша. Немногие понимали, кто в доме истинный глава. Сам я более или менее постиг этот секрет, только когда приобрёл некоторый опыт семейной жизни, вырастил двоих сыновей, стал доктором наук, потому что нет на свете более сложной и запутанной науки, чем взаимоотношения мужа и жены. Генетика, теория относительности, кибернетика – все они намного проще.
Отец – вспыльчивый, быстро заводится, шумит, он ещё и артист в некоторой степени, любит внешние эффекты. Мама – гаситель всяких вспышек.
Нередко, когда вымоченные в воде ивовые прутья уже готовы были опуститься на наши спины, мама своими пальчиками касалась плеча своего суженого, и отец мигом отходил, как разбушевавшаяся по весне речка входит в берега, успокаивался.
Мама рекламу не любит, зазнайство и чванство не в её характере. И всё же она всегда помнит о своём благородном происхождении, о том, что она из зажиточного роду-племени (читай: из кулаков). Это светлое прошлое послужило ей духовной опорой и в тяжёлые послевоенные годы с постоянной нехваткой чего-нибудь из самого необходимого.