Избранные произведения
Шрифт:
Кончались дни злосчастного супруга,
И вечность сжалилась над ним и вдруг
Его от всех освободила мук,
От вожделения спасла больного,
И он из плена вырвался земного,
Из клетки мира вырвалась душа,
В потусторонний, вольный мир спеша.
Чтоб вечно жить, скончался он, страдая.
Душа сначала боль познать должна:
Тогда лишь будет в плоть заключена.
Ты в боли пребываешь в сей юдоли
И оставляешь землю, полон боли.
Существованье — боль, и боль — исход.
О, этот мир, где в боли боль живет!
Лишь тот избегнет боли и кручины,
Кто умереть способен до кончины...
Лайли, скорбя от Кайса вдалеке,
Влачила дни в унынье и тоске.
По мужу траур — средством был, не боле,
Чтоб сердце облегчить от тяжкой боли.
Сгустилась боль в ее груди в клубок,
И вздох ее был жарок и глубок,
И слезы траура ей облегчали
Возможность выражения печали.
Когда она рыдала. «Милый друг!»
И жемчуг слез блистал, — то не супруг
Предметом был ее мольбы унылой.
Другой мерещился ей образ милый.
Надев одежды горя и беды,
Сидела по обычаю идды.
Рыдала по ночам на скорбном ложе,
Но имя в помыслах — одно и то же,
В слезах и горе пребывала днем,
Но плакала — о нем, всегда о нем:
Она печать использовала вдовью,
Чтоб вволю плакать над своей любовью,
И замолкали злые языки
При этих звуках горя и тоски.
МАДЖНУН ПЛАЧЕТ, УЗНАВ О СМЕРТИ МУЖА ЛАЙЛИ, И ДОСТАВИВШИЙ ЕМУ ЭТУ ВЕСТЬ СПРАШИВАЕТ О ПРИЧИНЕ ЕГО СЛЕЗ
Тот, кто пришел к Маджнуну через степи,
Тем самым разума разбивши цепи,
Чьи речи о замужестве Лайли
Безумного скитальца потрясли, —
Решил смягчить удар непозабытый,
Играя на струне, любовью свитой.
Узнав, что сделалась
Помчался в степь глухую верховой,
И долго он скакал в пыли блужданий,
И отыскал Маджнуна в глухомани.
Сказал он: «Для тебя отрада есть.
Произнести позволь мне эту весть.
Колючка на твое упала поле,
Пронзила душу, ты кричал от боли,
Но ветер смерти без следа унес
Причину горестей твоих и слез,
А говоря короче — новобрачный
Ушел из сей юдоли жизни мрачной,
Ушел, унес навеки свой недуг,
А бытие тебе оставил вдруг».
Маджнун, узнав, что муж Лайли скончался,
Что он с юдолью бренной распрощался,
Заплакал, словно облако весной,
Стеная, извиваясь, как больной.
Не понимая, почему он плачет,
Тот вестник вопросил: «Что это значит?
О государь влюбленных, ты велик,
Ты в тайну таинства любви проник.
Не ты ль кричал в тоске невыразимой,
Услышав о замужестве любимой?
Не ты ль весь мир в отчаянье поверг
Так, что в глазах вселенной свет померк?
И вот, когда соперник твой скончался
И с этой вестью я к тебе примчался,
Как и тогда, горюешь ты опять,
Ты снова начал плакать и стенать.
Как согласуешь слезы те и эти?
Ответствуй мне, нуждаюсь я в ответе!»
Сказал Маджнун: «Я плакал в первый раз,
Затем что душу этот брак потряс.
Тот, кто не плачет от душевной раны,
Не человек, а камень бездыханный.
А ныне потому я слезы лью,
Что пламень душу охватил мою.
Тот, кто не только серебро и злато,
Кто отдал всё, чем жизнь была богата,
Кто мир отверг, чтоб с милой быть вдвоем,
Кто стал для юной розы соловьем,
Чьим домом сделался цветник любимой,
Чьим светочем зажегся лик любимой, —
Скончался, не познав ее любви,