Избранные романы. Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Будь добра, дорогая Нэн. И напиши ответы на письма по своему усмотрению.
Я заглянул ей в глаза. Я понимал, что нас с ней связывает глубокое чувство. Я любил ее, а она любила меня. Мне безумно хотелось сжать ее в объятиях.
— До свидания, дорогой хозяин, возвращайтесь скорее, — словно прочитав мои мысли, слабо улыбнулась Нэн.
— До свидания, моя ненаглядная Нэн. — Я легко прикоснулся губами к ее щеке и направился к себе в комнату.
И только услышав шум отъезжающей машины, я прошел в кабинет. Десмонд был уже там, впрочем, как и чайный поднос. Я налил чая
— Десмонд, у меня ужасное чувство, что моя идея отвезти тебя в деревню подышать свежим воздухом оказалась не слишком удачной. Только зазря проездили на машине туда-сюда. Словом, впустую потратили день.
— Вовсе нет, Алек. Я увидел твое прекрасное поместье и оценил его по достоинству.
— Боже милостивый, приятель, я тебя вовсе не за тем туда возил!
— Я также увидел твоих замечательных мальчиков и оценил их по достоинству.
— Да заткнешься же ты наконец! Что на тебя нашло?
— А еще я познакомился с твоей милой женой, которая любит тебя, и любезной мисс Рэдли, которая тоже любит и уважает тебя. И я пришел к весьма грустному заключению, что для таких чистых и добропорядочных женщин я не более чем самый заурядный, никчемный, распутный и отверженный Господом сукин сын.
Я уже собрался было ответить, что в Голливуде он едва ли встретит чистых и добропорядочных женщин, когда вдруг, к своему ужасу, увидел, что Десмонд прикрывает ладонью глаза, чтобы скрыть слезы, капающие прямо в чашку. Я тут же бросился к нему и ласково обнял за плечи:
— Ну пожалуйста, Десмонд, дружище, не надо! Ты прекрасно знаешь, что было, то прошло. Тебя ждет большое будущее, ты на пороге блестящей карьеры. Только не надо всех этих целований ручек, поклонов и расшаркиваний. Ты с этим кончай и становись снова самим собой. Дружище, к черту китайские церемонии! Вспомни, кто дал тебе установку на успех, кто с тобой возился и чего это стоило! Неужели ты способен все бросить именно сейчас, когда мы почти достигли земли обетованной?! Неужели ты, как жалкий слабак, спасуешь перед трудностями?!
Он медленно открыл глаза и протянул мне пустую чашку:
— А ну-ка плесни мне еще чайку, ты, шотландско-ирландский римский католик, автор американских бестселлеров, ежедневный причастник и невероятно хороший парень. Как только я попаду в Голливуд, мои раны тут же затянутся.
— Вот это правильно, Дес. Так держать!
— И я смогу отблагодарить тебя за все хорошее, что ты сделал для своего искренне любящего тебя друга!
— Хватит, Дес! Опять ты за старое! Пей свой чай, а я наконец-то допью свой. Когда ты хочешь поехать в Швейцарию проведать свою дочурку? До отправления «Христофора Колумба» осталось не так уж много времени.
— Поехали прямо сейчас.
— Не будь дураком, мой заново обретенный, морально укрепившийся друг! Если ты завтра не поленишься встать пораньше, то к вечеру я уже доставлю тебя в Женеву.
— Заметано, приятель, — сказал он и протянул мне чашку, чтобы я подлил ему чая.
Глава 4
На следующий день мы встали с первыми лучами солнца и сразу же отправились на вокзал Виктория. Накануне я рассчитался
Ежедневный поезд, согласованный с расписанием парохода, отправился вовремя, как и пароход из Дувра, отплывавший с разницей в пять минут. Поездка через пролив прошла сравнительно легко, и уже в десять тридцать мы были на пристани в Кале, откуда отправились на вокзал, чтобы пересесть на парижский поезд. Здесь мы несколько задержались из-за погрузки багажа, но когда поезд под аккомпанемент пронзительных свистков наконец тронулся, то уже мчался без остановок. После прибытия на Северный вокзал мы сели в такси, которое доставило нас на Лионский вокзал, где у платформы уже пыхтел европейский экспресс. И точно в полдень поезд тронулся, сначала медленно, но постепенно развил вполне приличную скорость для своего почтенного возраста.
Мы позавтракали в вагоне-ресторане, где ланч так же разительно отличался от привычного английского, как отель «Риц» от «Трокадеро». У Десмонда, похоже, вообще не было аппетита, он задумчиво смотрел в окно и мысленно, несомненно, был со своей любимой дочуркой. Он без конца благодарил меня, и мне это так надоело, что в результате я уже ничего не отвечал, а только улыбался и молча кивал головой. После ланча мы с Десмондом стали дружно клевать носом и окончательно стряхнули остатки сна около четырех часов после чашки весьма посредственного чая. В пять тридцать пять поезд, окутанный клубами дыма, прибыл на вокзал Лозанны. Конечно, в наши дни самолеты позволяют сделать подобное путешествие детской забавой, давая возможность избежать всяких там пересадок, нестыковок и лишних задержек. Но для тех годов это был, если можно так выразиться, вполне приличный результат, ибо поездка заняла у нас относительно немного времени.
По крайней мере, когда мы высадились на платформе Лозаннского вокзала, именно к такому выводу пришел Десмонд.
— Поверить не могу, что мы уже здесь, — улыбнулся он. — Что дальше?
— Возьмем такси до Бурье, это рядом с Веве. Надеюсь, мы сможем найти неподалеку от Бурье отель, небольшой, но хороший.
— Но если отель маленький, то там наверняка не будет свободных номеров, — заметил Десмонд.
— Ну это мы еще посмотрим, — ответил я, решив не говорить Десмонду, что уже забронировал номер и даже получил подтверждение.
Нам удалось найти человека, согласившегося довести нас до Бурье всего за тридцать франков. Мы ехали по весьма живописной местности: с одной стороны лежало озеро, с другой — тянулись холмы, покрытые виноградниками. Солнце, шедшее к закату, стояло очень низко, отражаясь от зеркальной поверхности озера. Мы проехали город Веве, раскинувшийся на берегу озера, затем — деревушку Ла-Тур-де-Пей (там в свое время жил и умер Курбе), украшением которой служил старинный замок. Здесь мы свернули с главной дороги на проселочную, змеившуюся среди лугов; она-то и привела нас в деревеньку Бурье, представлявшую собой горстку домишек на крутом склоне над озером. По другую сторону дороги виднелось увитое розами здание вокзала, а за ним — бескрайние зеленые пастбища.