Избранными не становятся…
Шрифт:
— Отпусти, мне больно. Мужчина лишь громогласно рассмеялся, потащив меня по дороге. Ноги напрочь отказывались идти в заданном темпе. Свободная рука слушала голос разума и цеплялась за все, что могло хоть немного затормозить уверенные шаги моего сопровождающего. Проходя мимо изящной березки, я резко дернулась вперед, обвивая тонкий ствол ногами, чем вынудила Бервиля дернуться и выпустить мою руку. Руки тут же обняли ствол, утверждая меня на этом месте.
— Больная девка. Отпусти дерево, ненормальная, и пошли по-хорошему, — рыкнул Бервиль, казалось, удивившись моей выходке. Я до сих пор отчетливо помнила излишнюю вспыльчивость этого субъекта.
— Хрен тебе. Я тебе не золотая рыбка, чтобы желания исполнять.
— Ты пойдешь к Аглофусу. Плевать, даже если я притащу к нему бездыханное тело! — казалось, глаза мужчины метали
— Эрик, не будьте таким жестоким. Я могу понять, почему вы не хотите сделать этого ради меня. Но сделайте это хотя бы ради них!
Они же так страдают!
— Твои слова на меня не действуют. С ними все в порядке.
— И все же вы должны им помочь! Если вам наплевать на мои чувства…
— Хватит. Мы это уже обсуждали. Диспут длился не пять минут, а все тридцать, а то и больше.
Тщетные попытки девушки склонить Эрика к привалу каждый раз терпели неудачи. Аргументы заканчивались, как и силы. Деревня, в которой изначально надеялись переночевать молодые люди, была еще в паре часов пути, а на небе уже загорались первые звезды. Эрик намеревался дойти до обещанной деревни. Ночевать на природе не входило в его планы. Комфорт и крыша над головой привлекали его куда больше.
— Значит, вы не хотите найти свою девушку, да?
— Как ты могла заметить, мы именно этим и занимаемся. Ищем Диану. Эрик раздраженно натянул поводья. Буян недовольно фыркнул, но остановился. Алена поспешно остановилась, с трудом скрывая торжествующее выражение на лице.
— Я устала. Моя лошадь тоже. Если не хотите нас ждать, то продолжайте путь в одиночестве. А мы остаемся здесь. Подтверждая свои слова, Алена слезла с лошади и повела ее по траве в лес, подальше от дороги. Эрик выругался и обреченно побрел следом. Дороги он не знал, а идти прямо, никуда не сворачивая, в надежде, что деревня сама вырастет перед ним, было глупо. Оставлять девушку одну в лесу на ночь глядя тоже было бы совершенно не по джентельменски (коим он себя считал). В глубине леса, куда не сунулся бы ни один нормальный человек, отыскалась крошечная темная поляна, окруженная высокими елями. Сняв притороченные к седлам сумки и расседлав лошадь, девушка принялась выкладывать сухие ветки, покрывая их массивным тулупом, поместившимся в одной из сумок. Расседлав коня, Эрик набрал хвороста и соорудил небольшой костер.
Лежак ему было делать не из чего, поэтому молодой человек просто привалился спиной к широкому дереву, умостившись на его корнях. Девушка достала из второй сумки ломоть хлеба, кусок сыра, немного вяленого мяса и флягу с водой, поделив еду на двоих. Ночь в лесу была безветренной и спокойной. Ничто не нарушало тишину, кроме похрапывания лошадей и треска догорающего костра. Эрик довольно быстро погрузился в сон. Утро было холодным, а размышления еще не до конца проснувшегося молодого человека туманными. Казалось, лучше всего было бы поблагодарить девушку за помощь, узнать, как добраться до города, и продолжить путь в одиночестве. Ведь неизвестно, что ждет его впереди после столь официального приглашения. Роса обильно промочила штаны. Открыв глаза, Эрик всмотрелся сквозь раскидистые ветви в голубое, местами затянутое облаками, небо. Мышцы затекли и ныли. Поднявшись и сделав короткую зарядку, молодой человек оглянулся. Алены не было. Лошади все так же мирно паслись поблизости. Лежак из тулупа был аккуратно сложен обратно в сумку.
— Если эта девушка нашла какое-то озеро и теперь плещется там, не прощу, если не принесет с собой несколько увесистых рыбешек. И неважно как она будет их ловить, — под заунывное урчание желудка Эрик направился к лошадям, седлая их и закрепляя сумки. Закончив со сборами, молодой человек забеспокоился. Девушка отсутствовала слишком долго. Оставив лошадей и обойдя ближайшую местность, где вообще возможно было пройти, Эрик убедился, что заблудившись, здесь можно умереть голодной смертью, а воды, как бы он не надеялся до последнего, не было. Вернувшись на место стоянки, молодой человек всмотрелся
Меткость субъекта улучшалась с каждым разом.
— Ладно, выходи, коль не трус! Незнакомец долго доказывал свою смелость, не показывая носа, ссылаясь на скромность и безупречную меткость. Но с каждым разом молнии появлялись все с возрастающим интервалом. Поняв, что лучшего шанса у него не будет, Эрик потянул лошадей за поводья, намереваясь покинуть это место, пока невидимый противник не восстановил силы.
— Стой! — завидев сие безобразие, неизвестный субъект почти перешел на писк.
— Да черт возьми, или ты выходишь, или я ухожу! Эрик зло посмотрел в сторону деревьев, мимо которых уже успел пройти. В темноте послышался треск и на свет выбрался небольшого роста человек, если можно было так назвать чумазое существо с облепившими лицо волосами так, что челка почти напрочь скрывала глаза, доходя до крупного носа. Неудивительно, что меткость у незнакомца хромала. Одежда его была покрыта толстым слоем дорожной пыли, а сапоги словно доживали последние дни. В руке мужчина держал трость, увенчанную набалдашником в виде драконьей головы, раззявившей пасть.
— Если я скажу, что картина впечатляет, то упущу, пожалуй, самые сочные эпитеты в твой адрес. Ежик, ты б помылся! — Эрик лишь усмехнулся, стараясь удержать порядком перепугавшихся лошадей, принявших появившегося пред ними за нечисть. Мужчина гордо вскинул голову, рукой заправляя волосы назад.
Впрочем, грязные пряди тут же вернулись на место.
— Так зачем ты пытался меня убить? Эрик вынул меч из ножен, сделав уверенный вид, что делает это не впервые.
— Мне приказали, — косясь на заостренное лезвие, сглотнул незнакомец, крепче сжимая грязные пальцы на посохе.
— И конечно, ты мне не можешь сказать, кто это сделал?
— Меня убьют.
— Значит, выбор у тебя не велик. Не скажешь — нанизаю на меч. А скажешь — отпущу, и беги куда хочешь. Мыслительный процесс мужчины длился не долго, полностью отражаясь на его лице. Наконец, словно приняв для себя самое важное в жизни решение, он тяжело вздохнул и, припав на одно колено, положил посох на землю, склонив голову.
— Сорэн Аглофус. Не убить. Ранить, обездвижить, да хоть в предсмертном состоянии принести твое тело к нему. Ты нужен ему живым. Зачем — не знаю, не спрашивай. В голову к нему никто лезть не посмеет, как и уточнять для чего ему что-то нужно. Жить-то всем хочется. Эрик опустил меч, опираясь на рукоять.