Изъеденная молью норка
Шрифт:
Мейсон не сводил глаз со свидетеля.
Хокси сделал еще одну попытку встретиться с Мейсоном взглядом, но у него ничего не получилось. Он неуютно заерзал на стуле, предназначенном для свидетелей.
– Как давно вы работаете в гостинице "Кеймонт"?
– спросил Мейсон.
– Три года.
– Где вы работали до этого?
– В разных местах.
– Вы можете их назвать?
– Продавал товары за комиссионные.
– Какие товары?
– Новинки галантереи и косметики.
–
– Нет. Это была временная работа.
– Вы служили в армии?
– Нет.
– Вы работали где-нибудь более трех лет?
– Нет.
– Вам предоставляется ежегодный двухнедельный отпуск, как ночному портье?
– Нет.
– Никаких отпусков?
– Никаких отпусков.
– Вы работаете каждую ночь, без выходных?
– Ну, один раз меня посылали в Мехико по делу. Это, в общем-то, не было отпуском. Но какая-то смена обстановки.
– По какому делу вы ездили?
– Забрать деньги.
– Причитающиеся гостинице?
– Да.
– Вы их забрали?
– Получил долговую расписку. Мне сказали, что ее достаточно. Администрация послала мне телеграмму.
– Сколько времени вы отсутствовали?
– Почти месяц. Работа оказалась сложная. Всплыло много различных аспектов.
– А за что гостинице причиталась эта сумма?
– Не знаю.
– Когда вы летали в Мексику?
– Примерно год назад.
– Когда вы уехали? Назовите дату. Вы ее помните?
– Конечно. Ночным самолетом семнадцатого... Ну, если быть абсолютно точным, это было уже восемнадцатое сентября прошлого года.
– Как вы определяете дату?
– Если бы вы работали в гостинице "Кеймонт", то и вы бы без труда запомнили день, когда вам предоставилась бесплатная поездка в Мехико. Меня вызвал директор, рассказал о сделке и заявил, что кто-то из гостиницы должен находиться там на месте. Он дал мне денег, велел собирать чемодан и отправляться в аэропорт.
– В какое время он вас вызвал?
– Незадолго до полуночи семнадцатого.
– А когда вылетал самолет?
– В половине второго восемнадцатого.
– Прямой рейс?
– Нет, мне пришлось пересесть на другой самолет в Эль-Пасо, если вам нужны все детали. Я сидел рядом с красивой блондинкой, строившей мне глазки, однако, когда она узнала, что в Эль-Пасо я пересаживаюсь на другой самолет, ей вдруг захотелось спать. Потом я сидел с женщиной, только что поевшей чесноку. К тому же ее ребенка все время тошнило.
В зале суда раздался смех.
Мейсон даже не улыбнулся.
– Вам пришлось столкнуться с трудностями в Мехико?
– Со множеством.
– Но это все равно был отдых?
– Смена обстановки.
– Вы когда-нибудь пытались уволиться
– О, Ваша Честь, мне кажется, нет смысла выворачивать свидетеля наизнанку, выуживая из него все детали его прошлого, - встал со своего места Гамильтон Бергер.
– Пусть адвокат защиты ограничится темами, поднятыми во время допроса свидетеля выставившей стороной.
– Мне представляется, что здесь что-то не так с прошлым, - признался судья Леннокс.
– Я не собираюсь ограничивать перекрестный допрос. Возражение отклоняется.
– Так пытались?
– спросил Мейсон.
Свидетель постарался встретиться с Мейсоном взглядом и не смог.
– Нет, - ответил он тихим голосом.
– Вы были когда-либо осуждены за совершение преступления?
Свидетель уже собрался встать со стула, но остановился и опустился на место.
– О, Ваша Честь, адвокат защиты наугад высказывает предположения, пытается очернить репутацию свидетеля, единственная вина которого состоит в том, что он дал показания против клиентов мистера Мейсона.
– Я тоже считаю, что при сложившихся обстоятельствах вопрос достаточно жесток, - заметил судья Леннокс.
– Однако, его нельзя считать недопустимым. Это одно из оснований для того, чтобы подвергнуть сомнению сказанное свидетелем. За вопросом явно не последовал немедленный отрицательный ответ. Поэтому, несмотря на мое нежелание, я отклоняю возражение.
– Вы когда-либо были осуждены за совершение преступления?
– повторил Мейсон.
– Да.
– За какое? Вы сидели в тюрьме?
– В "Сан-Квентине" за вооруженный разбой. Теперь вы все знаете. Давайте, кончайте меня. Разрывайте на части, если вам так хочется.
Мейсон с минуту смотрел на молодого человека, затем отодвинул свой стул к концу стола, предназначенного для адвокатов, сел и тоном, в котором явно слышалась искренняя заинтересованность, заявил:
– Мне не хочется ничего подобного, мистер Хокси. Я считаю, что мы в состоянии использовать это, но не для того, чтобы вас растоптать. Ваши наниматели знают, что вы были осуждены?
– Ну почему, как вы думаете, я тружусь на второсортной работе в третьесортной гостинице?
– злобно спросил Хокси.
– Вы уверены в своих идентификациях?
– Абсолютно. Я никогда не забываю лицо. Стоит мне хоть раз увидеть человека и соотнести его с чем-либо, я его никогда не забуду. Именно поэтому я нужен гостинице.
– Когда вас осудили, Фрэнк?
– Десять лет назад.
– Сколько вы сидели?
– Пять лет.
– А чем вы занимались потом?
– Поменял пять или шесть мест работы. Всегда что-то случалось. Всплывало мое прошлое и меня выгоняли.