Изгнанник
Шрифт:
Все руки взлетели в воздух. Только Рикус не поднял.
— Предложение принято, — сказала Садира, которая воздержалась. Как председатель совета она могла голосовать только в случае равенства голосов. — Пусть секретарь Собрания Советников сформулирует эти предложения как новые эдикты, которые должны быть представлены совету для одобрения перед тем, как примут силу закона. И теперь, если нет-
В этот момент камергер совета ударил своим посохом по полу около входа в зал. — На милость совета, — официально сказал он, — прибыл капитан городской стражи с посетителем, который заявил,
Садира нахмурилась. — Что-то я не помню, чтобы кто-нибудь хотел говорить перед советом сегодня. Кто этот посетитель?
— Он сказал, что его зовут Сорак, — ответил камергер.
— Я не знаю никого с таким именем, — сказала Садира. — Она взглянула на других советников. — Кто-нибудь знает этого Сорака?
Остальные члены совета покачали головами и взглянули друг на друга.
— Что именно он хочет? — спросила Садира.
— Он не сказал, — ответил камергер, — только то, что это очень срочно и что это вопрос величайшей важности и касается безопасности правительства Тира.
— Без сомнения какой-нибудь неудачник, который сейчас наполнит воздух своими жалобами, — сказал Советник Хагон. — И мы должны тратить на него наше время?
— Этот совет существует, чтобы служить народу, а не для того, чтобы затыкать ему рот, — ответила Садира.
— Тогда пусть подаст прошение, как положено, и мы выслушаем его на регулярном заседании, — сказал другой советник.
— А если у него в самом деле есть новости, касающиеся безопасности Тира? Мы просто обязаны выслушать его! — сказал Рикус. — Я предлагаю дать ему высказаться.
— Пусть посетитель войдет, камергер, — сказала Садира.
— Есть… кое-что еще, — неуверенным голосом сказал камергер.
— Ну, — сказала Садира. — Что именно?
— У него с собой тигон, и он настаивает, чтобы он сопровождал его.
— Тигон! — воскликнул Рикус, вскакивая на ноги.
— Он утверждает, что зверь ручной, — сказал камергер. — Но это, тем не менее, взрослый тигон.
— Ручной тигон? — спросила Садира. — Это что-то, что я хочу увидеть.
— Я уверен, ты не дашь ему войти! — сказал Советник Хагон.
— Пусть посетитель войдет, — сказала Садира.
Седьмая глава
Несмотря на успокаивающее присутствие тяжело-вооруженных солдат, Садира, Рикус и Тимор оказались единственными, кто не тронулся с места, когда Сорак вошел в маленький зал совета с Тигрой, шедшим рядом с ним. Садира всегда могла защитить себя магией, а Рикус неоднократно встречался с тигонами на арене и, хотя и оставался настороже, совершенно ясно видел, что зверь ведет себя неагрессивно. Что касается Тимора, верховный темплар не боялся почти ничего.
Он умел выживать всегда и везде, и когда сталкивался с ненавистью народа во времена Калака, и когда на него обрушивался гнев самого Калака, непостоянного как ртуть, и всегда он ухитрялся не потонуть в любом водовороте. Он пережил шторм революции и добился того, что теплары продолжили играть важную роль в новом правительстве, одновременно проводя почти незаметную компанию, предназначенную изменить отношение к темпларам среди народа Тира. Если
Темплары, так они говорили сейчас, рождались, чтобы служить королю-волшебнику, и не имели никакого выбора, никак не могли выбрать другую судьбу. У них не было своей магии — и это, по меньшей мере, было правдой — и сила, которой они обладали, происходила от Калака. В результате они тоже были в рабстве, прикованные узами к тирану, незримыми, но ничуть не менее прочными, чем цепи обычного раба, прикованного, например, на кирпичной фабрике. И, как и рабов, смерть Калака освободила и их.
В отличии от рабов, однако, на темпларах висело бремя вины, как на пособниках Калака, и они должны были искупить ее службой новой власти. Тот факт, что при этом они жили в роскошном, изолированном от остального Тира районе, отделенные стеной от простых граждан, обычно не упоминался. Также никто не упоминал, а почти никто и не знал, кроме самых близких и доверенных сторонников Тимора, тот факт, что верховный темплар был тайный осквернитель, который замышлял свалить новое, революционное правительство, передать власть темпларам и стать новым королем.
Такой вот сухощавый, темный темплар с внимательным взглядом и замогильным голосом, слушал со все возрастающим интересом то, что рассказывал Сорак. И если то, что рассказал этот пастух-эльфлинг было правдой — попытка какого-то аристократа из Нибеная внедрить своих шпионов в Тир — то становилось ясно, что Король-Тень Нибеная положил глаз на город и, пожалуй, собирается воспользоваться нынешней нестабильной ситуацией. Это, подумал Тимор, может помешать его собственным планам.
— Почему ты пришел к нам с этой информацией? — спросила Садира, когда Сорак кончил.
— Потому что я простой пастух, — ответил Сорак, — и я подумал, что совет Тира найдет, что эта информация кое-чего стоит.
— Иначе говоря, ты рассчитывал, что мы заплатим тебе за нее, — насмешливо сказал Советник Кор. — Но откуда мы знаем, что ты говоришь правду?
— Я дал вам имена и описания мародеров, — сказал Сорак, — и я рассказал вам все детали их плана, о которых я знаю. Я также рассказал вам об их плане напасть на караван. Дальше вы можете сделать сами все, что нужно. Что касается моей награды, я согласен подождать, пока вы не проверете эту информацию и убедитесь в ее точности.
Тимор задумчиво выпятил губу. — Чтобы проверить все эти утверждения, понадобится не день и не два.
— Я готов все это время пробыть в городе, — ответил Сорак.
— А что будет с твоими стадами, — спросил Тимор, внимательно разглядывая Сорака. — Кто будет заботиться о них в твое отсутствие?
— Сейчас у меня нет стад, которые требуют моей личной заботы, — сказал Сорак, и это была абсолютная правда, так как у него вообще не было ни одного стада. — Конечно, оставаясь в городе я проем доход от моей продажи, но я готов к небольшим убыткам в обмен на ожидаемый большой доход.