Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны
Шрифт:
Да что на Джерри нашло?!
Так стиснул пальцы, что костяшки побелели, как у этого крылольва! И губы кусает, а они у него и так... Кровь потекла по подбородку, а Джерри и не замечает.
– Где она?
– Не знаю...
От этой безнадежности в голосе Сержу стало тоскливо. И холодно. Повеяло зимой, стужей, воем волков, ледяными камнями...
Камни-то здесь при чём? Юноша яростно встряхнул головой, отгоняя непонятное, жуткое наваждение.
– Раньше ты не рассказывал.
–
– Погоди, откуда ты вообще об этом услышал?
– От Тенмара.
Теперь уже в голове Сержа закружилась, набирает обороты заклинившая ярмарочная карусель. Расписные кони, резные лодочки, большие крашеные собаки - и без конца, без конца...
– А он откуда взял? Получил вести из Эвитана? Или... давно знал?
– Нет. Серж, как бы тебе объяснить... Я много читал об этом в детстве... не думал, что самому когда-нибудь понадобится. О древней Силе Тенмара. Но я считал, всё это - сказки.
Сила Тенмара? Кто сошел с ума - сам Серж, Роджер, Анри или все трое?
Конечно, сказки!
– Ты бы видел Анри прошлой ночью... Серж, только молчи об этом, ладно? Мне неизвестно, что сам Тенмар знает о себе... настоящем. Но он - не совсем человек, это уж точно.
Бедный Роджер! До чего ж его довели!
Он не выдержал таких потрясений. Да и кто бы на его месте выдержал? Насколько он лишился рассудка? Кто может помочь? Шарль? Только под дулом пистолета, а пистолетов у них нет.
Анри! Надо рассказать ему. Но ведь это он...
– Подожди, Джерри...
По-настоящему во всём, что касается Роджера, можно верить лишь себе. Остальные его слишком ненавидят. Так что пороть горячку - тоже нельзя.
Серж устало опустился на землю рядом с другом. Прильнул спиной к еще прохладному боку гостеприимного льва. Уже, кстати, слегка нагревшемуся. Хотя в этой Квирине не холодно - ни днем, ни ночью, ни летом, ни зимой...
– Роджер, про дочь тебе рассказал именно Анри?
– Да, я ведь уже...
Мог ли Тенмар придумать? Немыслимая жестокость, а он - не жесток. Анри - дворянин, офицер, человек чести!
К Темному демонов и мифическую Силу Тенмаров! Будь Анри "не просто человеком" - сидел бы в плену, как же! Но вот про дочь Роджера... А если подполковник и в самом деле откуда-то это узнал?
– Что Анри еще тебе сказал?
– Что когда мне снятся кошмары - я вижу их ее глазами. Что это она сейчас в Пекле или в Ледяной Бездне!
Кровь все-таки хлынула из вновь прокушенных губ. А Роджер не замечает боли и всё говорит...
Как Анри мог такое сделать?! Рассказать человеку, что его ребенок - в беде, зная, что Роджеру отсюда не сбежать?
Серж понял, что возмущается вслух, лишь услышав слова друга:
– Да какая разница - сказал бы или нет? Она - там, понимаешь?
– Но ты ведь ничего...
– Серж, даже если б Тенмар не сказал мне вчера ни слова - ничего бы не изменилось! Она не оказалась бы в безопасности! Это не из-за Тенмара моя дочь - в беде! А сейчас... я хотя бы знаю.
Глава девятая.
Эвитан, Лютена.
1
В саду Эрика Ормхеймского - столько цветов! Любому влюбленному юноше обязательно стукнет в голову украсить изящную прическу дамы сердца розой или нарциссом. Только юноша рядом с Ирией - не влюбленный. Под руку с "очаровательнейшей баронессой" по песчаным дорожкам прогуливается Алан Эдингем. Пересказывает чужие сонеты.
Птицы по-весеннему сошли с ума, парочки из простонародья - тоже. Даже Алисины фрейлины во главе с ней самой изменили вечному вышиванью. И теперь целыми днями (и вечерами) вздыхают об "истинной любви".
Истинная она или какая другая - без разницы, если нет никакой. Была б Ирия Таррент крестьянкой - сейчас плясала бы в свое удовольствие. И ухажеры вокруг вились бы с целью затащить средней миловидности девицу на сеновал, а не выяснить тайные планы ее дяди...
Месяц Сердца Весны вот-вот перетечет в ее же Закат. А юная баронесса Вегрэ которую неделю шатается по Алисиному парку. В компании капитана Алана Эдингема. Он же шпион Регента, министра финансов и отпетого подонка Бертольда Ревинтера.
Неумело изображающий воздыхателя молодой соглядатай хоть не называет Ирию Тенмарской Розой. В отличие от придворных льстецов и парочки других "влюбленных". Одного однозначно подослал граф Мальзери, насчет второго - пока неясно.
Кажется, Стивен Алакл был не так уж плох. Сейчас бы отвешивала пощечины изменяющему с полнотелыми крестьянками мужу и ругалась со свекровью. Зато не думала бы: когда фальшивые поклонники сменятся уже не фальшивыми наемными убийцами?
Была бы счастливее? Нет. И папа погиб бы всё равно!
За ратной доской с Алаклом Ирия тоже гадала: неужели с ней всё столь плохо? Похоже, да. Потому как даже ненужный поклонник путается под ногами исключительно по приказу патрона. И столь неумело изображает влюбленность, что так и подмывает дать ему пару уроков вранья. И объяснить, что столь нелепое представление может обмануть лишь дур - Алисиных фрейлин. (Вот-вот, а ты сама - кто?) Да и то - не всех. Если присмотрятся...
А когда присмотрятся и сопоставят - кто-нибудь мигом смекнет: у кого служит Алан Эдингем? У Ревинтера. Зачем Ревинтеру баронесса Вегрэ? А вот зачем Ревинтеру баронесса Вегрэ?