Изгои
Шрифт:
Толпа разразилась овациями. Отовсюду слышались восторженные крики.
Остап приободрился. Он поднял вверх руки со сжатым кулаками и представил себя Рокки Бальбоа, стоящим на вершине лестницы, которая ведет к главному входу в художественный музей Филадельфии.
— Остап! Остап! Остап! — скандировали люди.
«Ого, они даже знают мое имя!» — подумал он и послал присутствующим улыбку.
— Победа! Остап завалил зомбаря! — проорал Фунт. — Но не спешите расходиться, почтеннейшие урки! Самое интересное впереди!
На сей раз в загон запустили сразу двух мертвяков. «Леди» и «джентльмена».
— Сдохните, падлы! — заорал он и ринулся в атаку.
Ударом ноги с разворота отбросил Семенович на несколько метров и занялся Паниным. Снова использовал подсечку. Панин брякнулся на землю. И Остап раздолбал его черепушку подошвами ботинок. Потом метнулся к забору, вырвал из него кол и вонзил его в пасть Семенович. Острие вылезло у нее из затылка.
— Ну и как вам такое?! — обратился он к толпе.
— Остап! Остап! Остап! — раздавалось со всех сторон.
— Я чемпион!
— Да-а-а-а!
— Кто я?!
— Чемпион!
— Еще раз! Кто я?!
— Чемпион! Чемпион! Чемпион!
Победитель вытянулся по струнке и запел, не особо попадая в ноты, арию Кощея Бессмертного из одноименной панк-оперы «Сектора газа»: «Вы слыхали как дают…» и далее по тексту. Публика затихла и замерла, внимательно слушая. Когда Остап закончил, грянул настоящий шквал рукоплесканий. Чемпион картинно раскланялся.
Если бы несколько дней назад кто-то сказал ему, что он будет драться с зомби и одержит победу, он бы не поверил. Московская жизнь известного режиссера была подчинена строгому расписанию. По понедельникам и средам — спортзал. Пятницу и субботу забирала Гузель. Раз в месяц — ужин с родителями. Иногда — спонтанные встречи с друзьями. И — работа, работа, работа. Впрочем, Остап не жаловался. Нет, конечно, и на него порой накатывала черная тоска, да такая, что хотелось выть, но это случалось крайне редко, отвлекаться на депрессии и раздумья о смысле жизни элементарно не хватало времени. Но вот сейчас, находясь на ринге в Алькатрасе, он осознал, до чего же скучно жил. Не жил, а существовал! А настоящая жизнь — вот она, тут! Остап ощущал небывалый прилив энергии. Он был настроен сворачивать горы и усмирять бурлящие океаны. Весь мир лежал у его ног, а он был победителем.
— А теперь финальная битва! — провозгласил Фунт.
Толпа замерла в ожидании, а супергерой крикнул:
— Валяй, Фунтяра! Что за блюдо ты приберег на десерт? Очередного зомбака? А может быть, тролля? Или самого Бейна? Выпускай всех сразу, я им быстро рога пообломаю!
— Финальный бой! — повторил урка и вытолкал в загон Ржавого.
Ослабевший коммунар стоял, покачиваясь, повязка пропиталась кровью, лоб покрывала испарина. Его широко раскрытые глаза покраснели, а ноздри вздрагивали от боли.
— Это смертельная битва! — заорал Фунт.
А толпа азартно подхватила:
— Смертельная битва! Смертельная битва!
12. Туалет системы «очко» и другие истории
Техник Майкл, у которого временно поселились новоприбывшие, был мрачным здоровяком
Домом ему служили два грузовых контейнера, соединенные крепежными элементами. Соответственно, жилище логично разделилось на две комнаты. В одной разместилась мастерская, где Майкл жил и работал. Она была полностью заставлена станками, завалена рабочими инструментами, там же находились катушки стальной проволоки, банками с шурупами и гвоздями, бутылки с машинным маслом и прочие нужные штуки. Пол покрывала вековая слежавшаяся пыль, стены и потолок чернели от копоти. Всюду висели чертежи. Чуть лучше выглядела комната, которая досталась постояльцам, хотя и она нуждалась в генеральной уборке. Здесь давно никто не жил, а потому воздух был затхлый и тяжелый, а на потолке господствовала паутина. В правом дальнем углу стоял ржавый радиатор. В левом — четыре пыльных мешка. Полы усеивала черная металлическая стружка и другой мусор.
— Тут нужно навести порядок, — констатировала Джей.
Майкл принес два здоровенных матраса, набитых соломой, несколько лоскутных одеяла и бросил все это на пол.
— Чтобы спать, — пояснил он.
— Ясно-понятно, — кивнул Луцык.
— Подрыхнуть — это хорошая идея! — заразительно потянулся Кабан.
— Ты же уже спал в лазарете.
— Я говорю о нормальном восьмичасовом сне!
Хозяин снова ушел, чтобы вернуться с кадкой, полной воды, и алюминиевым ковшом.
— А это вода.
— Ясень пень, что не водка, — юморнул сочинитель.
Майкл посмотрел на него суровым взглядом:
— У нас сухой закон.
— Слышали…
— Душ и удобства на улице. Прямо за домом. Там же можете постираться. Жрать будете в столовой. Дверь я не запираю, приходите, когда сочтете нужным.
— А у тебя не найдется веника и тряпок? — спросила Джей.
— Поищем, — ответил он и удалился.
— Мне Сергей Леонович рассказал, что раньше Майкл был женат, а эта комната была их спальней, — проинформировала девушка. — Но когда его жену кондрашка хватила, он перебрался жить в мастерскую.
— Кондрашка — это что? — Кабан то ли тоже решил пошутить, то ли и в самом деле впервые услышал такое слово.
Джей решила обойтись без объяснений и просто сказала:
— Болезнь, от которой умирают.
Луцык плюхнулся на матрас и положил руки за голову.
— Колется, сука, — недовольно сказал он и почесал спину. — А я себе недавно купил новую кровать. С водяным матрасом.
— Как в четвертой части «Кошмара на улице Вязов»? — уточнил Кабан.
— Точно. Как в «Повелителе сна». Это моя любимая серия про Фредди Крюгера.
— И моя. Ренни Харлин постарался на славу. Не понимаю, почему так не любят этого режиссера.
— Тут ты прав. Один только «Крепкий орешек-2» чего стоит!
— И «Скалолаз»!
— Согласен. Единственная претензия к фильму — в том, что Сталлоне там бегает по морозу в одной майке. Нормальный человек давно бы уже околел.
— В «Скалолазе» Слай еще в прорубь нырял, и хоть бы хны!
— Его бы к нам на крещенские купания — был бы топчик.
— У Харлина еще «Остров головорезов» крутой фильм!