Изгоняющий бесов. Трилогия

Белянин Андрей Олегович

Мы выходили на цыпочках, тихо, не хлопая дверями, чтоб никого не разбудить, но во дворе нас, оказывается, ждали. Засада-а…

— Грр, я его кусь!

— Стоять, я первый!

В общем, пока мы препирались, ему удалось захватить инициативу, просто выхватив из-за пазухи небольшой армейский пистолет-пулемёт американского производства.

Он — это, как вы, надеюсь, уже поняли, тот самый тусклый мерзавец, что отправил нас на польское кладбище в Нижней Силезии. Отец Пафнутий ещё требовал по телефону выявления и строжайшего наказания

для виновного в этом вопиющем нарушении безопасности для бесогонов.

— Не делайте лишних движений, и никто не пострадает, — холодно предупредил он.

То есть настолько холодно, что изо рта не вылетало ни одного облачка пара. Мягко говоря, это было противоестественное зрелище.

— Что вам нужно?

— Вы не явились на работу, хотя Система по-прежнему нуждается в людях, умеющих убивать бесов.

— Мы не бесобои.

— Бесобои, бесогоны… разница чисто формальная. Особенно для того, кто ещё вчера преспокойно пустил серебряную пулю в беса похоти.

Я прикусил язык. Спрашивать, откуда он это знает, или идти в полную отказку не имело смысла, похоже, мы тут все реально под колпаком Большого брата.

— Поверьте, у меня не больше желания вас видеть, чем вам лицезреть мою особу. Но приказ есть приказ. Вы не подписали договор о сотрудничестве и обязаны явиться в офис сегодня же.

— В противном случае что? — продолжил за него я.

— В противном случае вам грозит административное и, возможно, даже уголовное наказание. «Возможно» стоит поставить в кавычки, соучастники преступления не всегда получают условный срок. Два года в колонии строгого режима вас устроит?

— За что?

— Допустим, к примеру, за фатальное нарушение закона о незаконном хранении огнестрельного боевого оружия вашим наставником отцом Пафнутием, он же бывший майор разведки Николай Авдотьев. К тому же нам известно, что лично вы как минимум дважды пользовались предоставленным им оружием.

Гесс раскрыл было пасть…

— Сожалею, но нет, бывшие заслуги уже не спасут вашего батюшку. Руководство церкви сменилось, за него никто не заступится, а если вы решите рассказать на суде о Системе, вас просто высмеют.

— За нас могут вступиться другие бесогоны.

— Вы окончательно меня разочаровали, — вздохнул он, убирая пистолет в подмышечную кобуру. — Вроде вполне зрелый молодой человек, философ, с реальным боевым опытом, а верите в такие сказки. Возвращайтесь, возвращайтесь в Систему, Тео. Это хороший совет, правда, правда.

Мужчина встал, потянулся, повел плечами, и за спиной у него раскрылись большущие чёрные крылья, словно у гигантского ворона. Мы с доберманом едва не сели на снег.

— И вот ещё, вам уже сказали о Марте? Примите это как руководство к действию. Она не для вас.

Один хлопок могучих крыльев по снегу, лёгкая метель с завихрением на пустом месте — и нашего противного собеседника не стало. На розовом горизонте таяла тёмная точка. Вот, собственно, и все дела.

— Может,

нам это всё показалось?

— Вот, на. — Пёс быстро принёс мне чёрное перо, валяющееся на снегу. — Не показалось. Я хотел его кусь, но не успел. Скажи ему, чтоб ещё раз прилетел. Я точно успею!

— Ты успей свои мокрые дела сделать.

— Ой, забыл! Забыл, а ты напомнил! Ты заботливый, ты добрый, лизь тебя!

И беззаботный доберман счастливо упрыгал туалетиться.

Потом он носился кругами, нюхая всё подряд, близко не представляя себе своим маленьким собачьим умом, в какую серьёзную передрягу мы влипли. Неразрешённое хранение, а также использование единиц огнестрельного оружия не только не приветствуется властью, а вполне реально тянет на хороший срок заключения.

А раз я знал и не доложил куда следует, да ещё и пользовался этим огнестрелом, то всё можно свести к делу об организованной группе или преступном сговоре, что уже совсем другая статья и куда более суровое наказание.

И тот тип совершенно прав: как бы к нам ни был лоялен местный башкир-участковый, как бы ни заступались за нас богомольные жители села (хотя в последнее время я в этом сомневаюсь…), достаточно одного лишь звонка в архангельскую прокуратуру или ФСБ, чтобы мы с отцом Пафнутием увидели небо в клеточку, друзей в полосочку. По факту, согласитесь, и не таких важных звёзд сажали за куда меньшие преступления.

Так вот всё это исключительно из-за моих романтических сдвигов. Буду — не буду подписывать этот дурацкий договор! Хочу — не хочу работать на Систему, если мне эта рыжая девушка в офисе не так улыбнулась! Желаю — не желаю бить бесов, ибо они разные, а лить невинную кровь направо-налево ведрами мне пьяный старец не позволяет, да?!

Всегда есть вещи, за которые надо отвечать самому. Как есть вопросы, ответы на которые нужно искать коллективно. Главное — честно принять и то и другое.

— Пошли домой, Гесс! Домой! Пора будить всех, тема назрела!

Наш седобородый батюшка, разумеется, встал, стоило мне тронуть его по плечу ладонью. Некоторые армейские привычки у бывших в горячих точках неискоренимы.

— По глазам вижу, дело от серьёзное?

— Более чем, отче.

— Тады от сперва Господу помолимся, лицо-то да руки водицею ледяною ополоснём, а уже опосля от и побеседуем.

В общем, всё как всегда. Типа я — гонец с чёрной вестью, на сплошных нервах — спешу всех спасти, а мне отвечают китайской философией в стиле мудрости трёх слов: сиди, пей чай.

Да, конечно, если вдуматься, свой смысл можно найти и в этом: не суетись, выдохни, всё будет как будет, пей чай и не мельтеши. Согласен. Почему нет?

Но при желании я этим китайцам таких же философских премудростей целую кучу накидать могу:

Убей себя лбом! Ешь кашу молча! Пьёшь, пей, закусывай! Копай одной лопатой! Узбек не киргиз! Плати ипотеку скорбно! Жуй, что дают! Не надо ныть! Хочешь, хоти, хотя…?!