Изгой Гора
Шрифт:
Но я не думаю, что клеймо применялось только для психологического эффекта. Скорее всего, торговцы клеймили своих рабов, чтобы их было легче выследить после побега. Я думаю, что сейчас клеймо сохранилось только как анахронизм от прежних темных веков.
Но мне было ясно одно. Это несчастное существо не хотело клейма.
Мне стало ее жаль.
Помощник торговца вытащил прут из огня и внимательно осмотрел его. Металл был раскален добела. Человек был удовлетворен.
Девушка вжалась спиной в дерево. Руки и ноги ее были крепко притянуты к стволу. Она дрожала всем телом, прерывисто дыша
Человек положил руку ей на бедро, прижав его к земле:
— Не крутись, красотка, — сказал он не без участия, — ты можешь смазать клеймо. — Он говорил с ней ласково, стараясь успокоить. — Ведь ты хочешь чистое, аккуратное клеймо, не так ли? Ведь это повысит твою цену и у тебя будет хороший добрый господин.
Прут был уже занесен над бедром.
Мягкие золотистые волоски на ее бедре почернели и скрутились от близости раскаленного клейма.
Девушка зажмурила глаза и напряглась, ожидая резкую неотвратимую боль.
— Не клейми ее, — сказал я.
Человек озадачено оглянулся.
Полные ужаса глаза девушки раскрылись и вопросительно уставились на меня.
— Почему? — спросил человек.
— Я куплю ее.
Человек встал и с любопытством посмотрел на меня. Он повернулся к палаткам:
— Тарго! — позвал он, бросив прут в горшок с углями. Девушка обвисла на цепях. Она была в обмороке.
Откуда-то из-за палаток появился низенький толстый человек в широкой мантии из голубого и желтого шелка с повязкой на голове. Это был владелец этого каравана. На нем были пурпурные сандалии, украшенные жемчугом. Толстые пальцы были унизаны перстнями, которые ослепительно сверкали, когда он шевелил руками. На шее висел серебряный шнурок с нанизанными на него монетами. В мочках ушей висели крупные изумруды в искусной золотой оправе. Его тело было смазано ароматным маслом. Я решил, что он только что вымылся — это удовольствие доставляют себе все торговцы после целого дня скучной езды по пыльной дороге. Его волосы, длинные и черные, были блестящие и курчавые. Они напоминали мне блестящую шкуру урта.
— Добрый день, господин, — улыбнулся Тарго, ловко кланяясь, несмотря на толщину. Он быстро окинул меня взглядом, пытаясь понять, кто же перед ним стоит. Тут голос его стал грубым и резким.
— Что тут происходит?
Помощник показал на меня.
— Он не хочет, чтобы я клеймил девушку.
Тарго взглянул на меня, ничего не понимая.
— Почему?
Я чувствовал себя очень глупо. Что я мог сказать этому торговцу живым товаром, который следует всем традициям своего ремесла? Разве я мог сказать ему, что не хочу, чтобы девушке было больно? Он счел бы меня сумасшедшим, но разве у меня была иная причина? Чувствуя себя круглым идиотом, я сказал правду:
— Я не хочу видеть, как она страдает.
Тарго и его помощник обменялись взглядами.
— Она же рабыня, — сказал Тарго.
— Я знаю.
Тут встрял помощник.
— Он сказал, что купит ее.
— А! — сказал Тарго и его маленькие глазки сверкнули. — Это другое дело. — Но затем иное выражение появилось на его толстом круглом лице. —
— У меня нет денег, — сказал я.
Тарго непонимающе посмотрел на меня. Он в бешенстве сжал свои пухлые кулачки. Потом, не оглядываясь на меня, повернулся к помощнику.
— Клейми ее, — сказал он.
Помощник наклонился и достал раскаленный прут.
Мой меч уперся в живот торговцу.
— Не нужно клеймить, — сказал он поспешно и помощник с готовностью сунул прут обратно в горшок. Он заметил, что мой меч приставлен к животу его господина, но не проявил никакого беспокойства.
— Может мне позвать охранников, — спросил он у хозяина.
— Я сомневаюсь, что они успеют, — сказал я.
— Не зови охранников, — поспешно приказал Тарго, который весь покрылся потом.
— У меня нет денег, — сказал я, — но у меня есть ножны.
Глаза Тарго остановились на ножнах и внимательно осмотрели каждый камень. Губы его беззвучно двигались. — Шесть, — сосчитал он.
— Может, сделка и состоится, — после некоторого раздумья произнес торговец.
Я вложил меч в ножны.
Тарго резко приказал помощнику:
— Приведи ее в чувства.
Помощник хмыкнул, взял кожаный мешок и пошел к ручью. Набрав воды, которая текла с ледников Сардарских Гор, он вернулся к нам и плеснул на скованную девушку. Та встрепенулась и открыла глаза.
Тарго маленькими шажками, переваливаясь из стороны в сторону, подошел к девушке и приподнял ее лицо за подбородок пальцем с рубиновым перстнем.
— Она прекрасна, — сказал он, — и получила хорошую тренировку в Аре.
Помощник, стоящий у Тарго за спиной, отрицательно помотал головой.
— Она очень искусна в любви, — сказал Тарго.
Помощник скорчил гримасу и фыркнул.
— Ласкова, как голубка и игрива, как котенок, — продолжал торговец.
Я протянул меч и разрезал прядь волос, держащую кляп во рту девушки.
Она яростно взглянула на Тарго.
— Ты толстый грязный урт, — прошипела она.
— Тихо, змея, — крикнул он.
— Мне кажется, что она стоит недорого, — сказал я.
— О, господи, — произнес Тарго, теребя свою одежду и как будто не веря своим ушам, — я заплатил за нее пятьдесят серебряных монет!
Помощник за его спиной трижды поднял руку.
— Я сомневаюсь, что она стоит больше тридцати, — сказал я.
Тарго, казалось, онемел. Он посмотрел на меня с почтением. Может, я сам когда-то занимался торговлей? Действительно, тридцать монет — это очень высокая цена. Это значит, что девушка из высшей касты и очень красива. Обычная девушка, не обученная своему ремеслу, стоит на рынке от пяти до десяти монет.
— Я дам тебе два камня с этих ножен, — сказал я. Я не знал цены этим камням и понятия не имел, приемлемо ли мое предложение. Тарго имел много драгоценных камней и разбирался в них явно лучше меня.
— Чудовищно! — воскликнул торговец, мотая головой.
Я знал, что он не блефует. Ведь не мог же он знать, что я понятия не имею сколько стоят эти камни, так как не покупал их.
— Ну, хорошо, — сказал я, — четыре.
— Можно взглянуть на ножны, воин? — спросил он.
— Конечно, — ответил я, отцепил их и отдал ему, закрепив меч на поясе.