Излом
Шрифт:
Король кивнул на кубок в моей руке и раздраженно произнес:
— Например, эта история с сапфировой гильдией. Я знаю, что ты нашел их тайную сокровищницу… И не отпирайся!
— Да, я нашел их тайную сокровищницу, — спокойно ответил я, наблюдая, как расширяются глаза Карла и Кико. — Только вот она была почти пуста. Если вам докладывали о том, что произошло, вам должно быть известно, что сапфировые, видя безобразия, учиненные этим болваном маркизом де Онжесом, предпочли забрать самое ценное и сбежать из цитадели через тайный ход в скале. Увы, но о судьбе беглецов мне ничего не известно, как, собственно,
— Продолжай, — нахмурился Карл.
— Что же касается сокровищницы цитадели, — произнес я. — Мой сенешаль составил подробный список ценностей, который соответствует записям из журнала, что был найден там же. Все теневые ингредиенты и материалы были тщательно упакованы и погружены в два фургона, которые я и передал главному казначею вашего величества несколько дней назад.
Я специально сделал ударение на слове «теневые». Их, по закону Вестонии, я был обязан сдать в королевскую казну и получить вознаграждение. А вот на другие ценности король претендовать не может. Это мои законные трофеи.
— Список и журнал у меня с собой, — добавил я, кивая себе за спину, туда, где находились наши лошади.
Карл слегка поморщился. Он, видимо, уже давно получил отчет от казначея, но, похоже, его интересовала другая информация. И я, в принципе, понимал, какая именно.
— Почему сразу не отдал всё в янтарную гильдию? — спросил Карл. — Ты же знаешь, что они действуют от моего имени.
— У меня нет доверия к гильдии, которой управляет такой человек, как Гильбер де Амбрель, — пожал плечами я. — Нынешний верховный магистр из-за своей жадности и амбиций довел гильдию до раскола. Собственно, я не одинок в своих выводах. О том, что в совете янтарных идет открытая война за власть, знает, пожалуй, каждый водонос из квартала черни. Именно поэтому я отказал скупщикам гильдии и привез все ценности в казначейство вашего величества. Посчитал, что так будет надежней. И еще кое-что…
Произнеся последнюю фразу, я начал доставать из кармашков перевязи пузырьки с улучшенным лечебным зельем. Всего тринадцать штук.
Король, ничего не говоря, смотрел, словно завороженный, на то, как на карте, там, где были изображены очертания Эрувиля, выстраивается ровная шеренга бутыльков с искристо-алой целебной жидкостью.
Тишину нарушил ехидный смех Кико.
— А вот и причина частого упоминания имени маркграфа де Валье в доносах уважаемого Гильбера де Амбреля.
Карл взглянул на меня и произнес хриплым голосом:
— Этого в отчете моего казначея не было.
— Потому что эти зелья не из сокровищницы сапфировых, — ответил я. — Они из казны Серого Жнеца. Я хотел доставить и передать их лично в руки вашему величеству.
Король переглянулся с шутом, а потом резко спросил:
— Почему не попытался утаить и присвоить?
Мне было понятно его волнение. Чернота из его тела никуда не делась. Более того, она увеличивалась, и Карл об этом явно знал.
Я, конечно, мог легко исцелить его прямо сейчас своим даром. Но, во-первых, демонстрировать его пока рано, а, во-вторых, королевская память на добро весьма коротка, а благодарность — так и вовсе эфемерна. Пусть пока побудет на эликсире. Это уже четвертое поколение модифицированного алого зелья. Оно в разы эффективнее
— Потому что вы должны жить, — ответил я честно. — Иначе без вас страну поглотит хаос. Кроме того, я прекрасно помню, кому всем обязан.
Мои слова явно пришлись по душе королю. Тень постепенно начала исчезать с его лица. На губах появилась хитрая, но в то же самое время ободряющая улыбка:
— И, конечно же, ты рассчитываешь на награду.
Я молча склонился в поклоне, при этом пришлось изобразить смущение.
— Вы только полюбуйтесь, каков скромник! — расхохотался Карл, кивая на меня хихикающему шуту.
Кико вроде бы веселился вместе с королем, но его глаза снова обрели тот характерный змеиный прищур.
Отсмеявшись, Карл кашлянул и произнес, обращаясь ко мне:
— Ладно, ладно, маркграф. Не беспокойся. Порадовал ты меня. И не только этим… — кивнул он на зелья. — Думаешь, я забыл о твоем подвиге в Бергонии? Король никогда и ничего не забывает. И всегда награждает верных ему людей. Именно поэтому я вызвал тебя в столицу. Награда обязательно найдет своего героя! Но, помимо награды, может быть, у тебя есть ко мне какие-то просьбы?
Карл с хитрым прищуром насмешливо усмехнулся.
— Говори, маркграф. Сейчас именно такой случай, когда не только можно, но и нужно просить у своего короля милости. И я вижу, что у тебя есть что-то на уме…
Я выпрямился. Все-таки герцогиня дю Белле знает Карла как облупленного. Все пока идет именно так, как она предсказала. Сейчас именно тот момент, когда нельзя мямлить или юлить. Карл этого не любит.
— Я прошу у вас, ваше величество, патент на создание магической гильдии.
Глаза Карла начали постепенно расширяться. Судя по удивленной физиономии Кико, тот тоже не ожидал такого поворота. Тем временем я продолжал:
— Мне известно, что по древнему закону титул верховного магистра магической гильдии должен быть не ниже графского и он должен быть наследуемым. Пусть я, по сути, управляю герцогством, но, увы, титул маркграфа не наследуемый. Но есть решение.
После этих слов Карл нахмурился и напрягся. В шатре в очередной раз повеяло грозой. Я мысленно усмехнулся.
— И что же это за решение? — холодно спросил Карл, сверля меня взглядом.
— На самом деле, я уже давно должен был объявить об этом, — произнес я, делая вид, что не замечаю, как снова напряглись все присутствующие в шатре. — А именно сразу же после того, как аталийские легионы покинули Бергонию.
— О чем ты хотел объявить? — Карл хищно прищурился.
Я выдержал короткую паузу и произнес:
— О том, что мой дорогой дядюшка явно не справляется с обязанностями главы рода де Грамон. Участие в заведомо убыточных финансовых сделках, заключение нестабильных политических союзов, вовлеченность в громкие публичные конфликты и скандалы — все это не идет на пользу репутации древнего рода. Генрих де Грамон своими действиями сделал все, чтобы ослабить позиции нашей семьи. Всем известно, как ваше величество беспокоится о благополучии высоких родов Вестонии, как сюзерен заботится о своих верных вассалах. Поэтому я покорнейше прошу вас, ваше величество, позаботиться и о нашей семье, объявив меня временным опекуном нашего рода.