Измена мужа. После
Шрифт:
Черт. Черт, черт, черт!
В фильмах я тысячу раз видела, как люди мастерски меняют лопнувшие шины, но в жизни никогда ничем подобным не занималась. Обычно вопросы, связанные с техобслуживанием автомобилей, всегда были на Диме. Он менял масло, перебрасывал зимние колеса на летние и наоборот, покупал все необходимые расходные детали и знал лучшие автомастерские в городе. После развода эта обязанность ожидаемо легла на мои плечи, и я справляюсь с ней, откровенно говоря, плоховато.
Включаю «аварийки» и, ежась на промозглом ветру, принимаюсь изучать содержимое своего
Перебираю различные вещи и поражаюсь тому, что они есть в моей машине. Если о наличии аптечки я догадывалась, то находка огнетушителя становится для меня приятным открытием. В моем автомобиле есть все, что угодно, но вот домкрата нет. На всякий случай гуглю, как он выглядит, и с прискорбием признаю, что ничего даже отдаленно похожего я не встречала.
Порывшись в багажнике еще немного, я обнаруживаю там насос. Покрутив его в руках, я прихожу к выводу, что поднадуть шину хотя бы на время – в общем-то неплохой выход. Особенно, учитывая то, что, судя по навигатору, до коттеджного поселка осталось каких-то семь минут езды. Буду надеяться, что колесо повреждено не так сильно, и дотянет до Эвелининого дома. А уж там-то я и попробую раздобыть домкрат.
Пока извлекаю насос из чехла, чувствую, что промокла насквозь. Холодно, зябко. Зуб на зуб не попадает. По ощущениям, даже трусы с лифчиком отсырели. Ну еще бы! Дождь-то стеной, а я уже минут десять вокруг машины круги наматываю.
Убрав с лица прилипшие влажные волосы, втыкаю насос в электроразъем и пристраиваюсь у нужного колеса. Обочина представляет собой неасфальтированную часть дороги, и мои туфли на шпильках тотчас утопают в размокшей от дождя земле. Замечательно! Я сейчас не только промокну, но и грязью измажусь, как черт!
Сегодня явно не мой день.
Дрожащими пальцами откручиваю сосок на шине и, подсоединив к ней насос, включаю его. Слуха касается характерное гудение, и на секунду я яростно жмурюсь. От усталости, от желания расплакаться, от пробирающего до костей холода.
Ненавижу осень! Ненавижу лопнувшие шины! Ненавижу ощущать себя беспомощной!
Резкий порыв ветра грубо толкает меня в сторону и, потеряв равновесие на вязкой земле, я заваливаюсь набок. Едва успеваю подставить руку, чтобы не пропахать лицом земляную насыпь. Руки и волосы в липкой грязи, а мой некогда бежевый плащ теперь напоминает холст, на котором расплескали серо-бурое нечто.
И как мне в таком виде за руль садится?
Дождавшись, пока колесо наконец округлится, я быстро выдергиваю насос и ныряю на водительское сиденье. Плевать, что после такого мне наверняка придется заказывать химчистку салона. Сейчас главное – отогреться. А то я уже ног своих не чувствую.
Просидев под обдувом печки минуты три, нехотя завожу мотор и плавно трогаюсь с места. Машина идет довольно мягко, и до коттеджного поселка я добираюсь без происшествий.
Доезжаю до нужного адреса и притормаживаю перед массивными
Пока я размышляю, ворота плавно отъезжают в сторону, освобождая мне путь. Проезжаю вперед и паркую машину на подъездной дорожке. Выходить наружу ужас как не хочется. Ливень по-прежнему колотит землю, и конец, судя по всему, не близится. Но деваться некуда. Надо идти.
С тяжелым вздохом, распахиваю дверь и торопливо семеню по направлению ко входным дверям. На улице ну просто зверский дубак! Такое, впечатление, что температура до нуля упала.
Выжимаю кнопку звонка до упора и в ожидании переминаюсь с ноги на ногу. Почему так долго не открывают? Тут и околеть недолго. Снова насилую дверной звонок, когда позади раздается басистое:
– Женщина, вы к кому?
Оборачиваюсь и сквозь пелену дождя выхватываю вдали мужской образ. Незнакомец одет в дождевик с накинутым на лицо капюшоном и высокие кирзовые сапоги. В руках у него здоровенный секатор. Кто он такой? Садовник, что ли?
– Я к хозяевам, – кутаясь в насквозь промокший плащ, кричу я. – Они же дома?
– К кому именно из хозяев? – не отстает он, медленно приближаясь.
Вот же, а! Какой любопытный садовник!
– К тем, которые живут в этом доме! – огрызаюсь я, стуча зубами. – Мне дочь забрать надо!
– А-а-а… Так вы мама Марины?
– Да! А вы? – спрашиваю, часто моргая слипшимися ресницами.
– А я Владислав, отец Эвелины.
Он становится напротив и стягивает с головы капюшон. Сознание пронзает вспышка смутного узнавания. Ярко-голубые глаза, лукавый прищур, широкий волевой подбородок – такое ощущение, что я уже видела этого мужчину раньше. Но где?
Глава 23
– А мы так и будем тут стоять? – кряхчу я, пока Владислав беззастенчиво меня рассматривает. Будто я какая-то диковинная зверушка в зоопарке.
– Проходите, – он распахивает входную дверь и запускает меня в долгожданное тепло.
Очутившись в светлой прихожей, обнимаю себя руками и делаю глубокий вдох, стремясь впитать согревающий сухой воздух.
– Извините за любопытство, но что с вами случилось? – интересуется мужчина.
Кидаю косой взгляд в большое настенное зеркало и обмираю. Выгляжу так, словно несколько дней в лесу прожила. Мокрая, грязная, дрожащая. С гнездом вместо волос на голове и тушью, размазавшейся по щекам. Такими, как я, только людей шугать! Не женщина, а настоящее пугало!
– Там дождь, – мрачно цежу я.
– А вы не пробовали его в машине переждать? – насмешливо.
Вгрызаюсь в него недобрым взглядом. Ха-ха! Какой остряк!
– Пробовала. Но у меня колесо спустило. И я его подкачивала.
– Вот незадача, – Владислав чешет затылок, а затем вдруг заявляет. – Ну ладно, раздевайтесь.
– В смысле? – вопросительно приподнимаю брови.
– В прямом. Раздевайтесь, и идемте в баню.
Нет, ну такой наглости я еще никогда не встречала! Кем этот Владислав себя возомнил?