Измена в новогоднюю ночь

Янова Екатерина

– Таня боевая, разговорчивая, красивая. Я так не умею, – вздыхает. – Я даже не знаю, почему Игорь сразу её не выбрал?

– Глупышка ты, я бы тебе объяснил почему, но ты пока не поймёшь.

В груди закипает что-то горячее. Понимаю, есть проблемы у девочки с самооценкой. И я, бесспорно, знаю, как её можно поднять.

Ох, малышка моя. Как ни крути, а выпустить тебя из рук я пока не смогу.

Но сначала нужно отвлечь девочку от грустных мыслей.

– Ты мне суп обещала, –

напоминаю я

– Да, сейчас я всё принесу, – тут же соглашается Аня.

И пока она феячит с едой, я иду в ванную. Надо привести себя в божеский вид, а то скоро стану на лесника похож.

Через двадцать минут спускаюсь чистым, побритым. Чувствую себя, кстати, совершенно здоровым. Вот это полечила меня крошка.

А на столе у нас снова настоящий праздник. Помимо супа здесь и курник, и другие закуски. Ох, моя ж ты кудесница, ну как можно такой не восхищаться?

Плохо только, что на столе я вижу один прибор.

– Так, я не понял, а ты есть не собираешься?

– Не хочу, – кривится Аня. – Как-то мне не очень.

– Та-а-к. Это вчерашнее шампанское тебя никак не отпустит?

– Да нет. Просто, – опять этот горестный вздох.

– Так, Аня, ничего не знаю. Есть я один не буду, – заявляю категорично. – Будем умирать с голоду за полным столом.

– Но…

– Никаких “но”! Мы с тобой уже определились, что товарищи по несчастью. Ты меня спасаешь от болезни и одиночества, я тебя от всего остального.

Всё равно грустнеет. Но приносит себе тарелку и вилку. Я наяриваю суп, нахваливая его от души, а Аня ничего не ест. Положила себе какой-то лист салата и возит его бесцельно тарелке.

– Нет, так не пойдёт! – психую я.

Беру бутерброд, решительно подхожу к девочке.

– Что ты делаешь? – распахивает удивлённо глаза.

– Кормлю тебя. Открывай рот.

Но Аня упрямо сжимает губы. Возмущённо качает головой.

– Вот так, да? – прищуриваюсь.

Кивает.

– Ну, ты сама напросилась. Сейчас я буду договариваться с твоим упрямым ротиком!

Я буквально нападаю на её губы, затягивая девочку в поцелуй. Аня первые секунды возмущённо мычит, пытается меня оттолкнуть, и я уже собираюсь отступить, как вдруг, она сама распахивает губы и начинает отвечать…

Глава 11.

Это какое-то наваждение…

Я не знаю, как такое происходит, но этот мужчина… Он каким-то невероятным образом умеет отключать мой разум. Может, он гипнотизёр или владеет секретными технологиями НЛП?

Я не знаю, но суть в том, что когда Гордей смотрит на меня вот этим вожделенным

взглядом, я как будто расцветаю внутри. Чувствую себя самой-самой…

И это так невероятно, когда ты отражаешься в глазах мужчины по-настоящему желанной. Голова идёт кругом и сомнения о том, что всё происходящее неправильно и так нельзя, становятся совсем тихими.

Да что там говорить, похоже, голову мы теряем вместе. Вообще-то, Гордей болен, а я не планировала с ним вот это всё… Наоборот, хотела оттолкнуть.

Но, его умелые губы берут меня в плен, руки трепетно гладят по плечу, и мозг мой плывёт…

И вот я уже не отталкиваю его, как следовало бы сделать приличной девушке, а наоборот, притягиваю ближе, одурманенная его запахом, пьянящим вкусом. Я как будто снова глотнула шампанского.

С губ срывается порочный стон… Ох, Аня, когда ты успела стать настолько несдержанной.

Рука мужчины зарывается в мои волосы, его язык творит такое… Кажется, это сильно переходит рамки обычного поцелуя…

Но ещё слаще становится, когда эта влажная пытка переходит на шею…

Гордей побрился… Раньше его борода меня смущала. Мужчина казался сильно старше и пугал немного. А сейчас он как будто помолодел лет на десять, и тело его такое сильное и умелое…

Ох…

От его лёгких прикосновений к моей спине бегут мурашки, и собираются они все в чётко определённом месте внизу живота, и начинают там пульсировать, пульсировать, пульсировать…

Это настолько новые оглушающие чувства, что я не знаю, как с ними совладать.

Но главное, в такие моменты сосущая пустота внутри после предательства самых близких людей становится менее болезненной, отступает на второй план, и я могу вздохнуть полной грудью. И это такой желанный для меня кислород, что я не могу от него отказаться…

– Боже, малышка, ты такая сладкая…, – шепчет Гордей. – Ты как конфета… Я таких сладких девочек ещё не пробовал…

Последняя фраза неожиданно цепляет. “Таких сладких девочек ещё не пробовал”.

А каких пробовал? И сколько их было? Я какой я буду в череде его мужских побед?

Я ведь ничего не знаю о нём. Что если он даже более опасен, чем Игорь? Там у нас хоть отношения были, какие-то слова, чувства. А здесь?

Я как будто ловлю бабушкин осуждающий взгляд.

Ох, Анька, – слышу в голове её полный укора голос, – у нас в деревне знаешь, как таких девок называют, которые отказать мужикам не могут? Напомнить?

– Нет! – срывается с моих губ.

– Что “Нет”? – тут же напрягается Гордей.

Я замираю в его руках. То и значит! Это я, конечно же бабушке ответила, но… И себе тоже.