Измена. Бежать или остаться
Шрифт:
Пусть уже парень вершит магию, превращая мою теплую кожу в оттенок бледной моли. Прокручиваю в голове схему подиума, вспоминаю точки, где сидит основная масса фотографов.
— Антин, ты прекрасно выглядишь, — громкий женский возглас заставляет меня встрепенуться.
Холодок бежит по коже. Надеюсь, мне померещилось. Бросаю наушник на гримерный стол и пытаюсь повернуть голову, но Гриша на сей раз не молчит. Он несдержанно ругается на мою неусидчивость и грозит пожаловаться самым главным, если я не прекращу ему вставлять
— Аннет, дорогая. Какими судьбами? Много лет тебя не видел.
Встречаюсь взглядом с Назаром. Его каменное лицо подтверждает мои догадки. Мне не померещилось.
Это действительно голос Аннет Баженовой. Бывшая сотрудница мужа, его правая рука, личный помощник здесь собственной персоной.
Женщина, которую я ненавижу всеми фибрами души. Женщина, которая всегда метила на мое место, хотела быть женой бизнесмена Назара Горского. Но, к ее великому разочарованию, он никогда не проявлял к ней любовный интерес.
Два года назад Аннет подорвала доверие Назара, связавшись с его конкурентами, за что и была выгнана с позором из города.
Два года об этой женщине не было слышно. Два года я жила в тишине и спокойствии, не думая о том, что какая-то женщина постоянно крутится возле моего мужа и тянет к нему свои ручонки.
И вот теперь Аннет тут, на одном из самых обсуждаемых мероприятий в стране.
— Я разберусь. Тебе нельзя отвлекаться.
Назар быстро исчезает за импровизированными дверями большой гримерной.
Кусаю губы, ерзая на стуле. Гриша вертится округ меня, продолжая перевоплощать меня в образ сверкающего лебедя-невесты.
Мои волосы покрыты толстым слоем укладочного геля, почесать зудящую кожу за ухом не получается. Пух от перьев, которые крепят на мои щеки, щекочет нос, с трудом удается сдерживаться и не чихать. Клей для блестящих камней, которыми обклеивают мои брови, очень сильно стягивает тонкие волоски.
Несмотря на ощутимый внешний дискомфорт, мысленно меня больше тревожит совсем другое. В голове как заведенные шестеренки вертятся думы о том, почему же эта гадина явилась всему свету именно сегодня. Она планирует какую-то подставу? Хочет испортить мой триумф?
Нервно тарабаню пальцами по подлокотнику, дергаю ногой. Когда Гриша объявляет, что с макияжем и укладкой закончил, я с радостью вскакиваю с насиженного места.
Девочки, которые помогают одеваться, уже ждут меня с нарядом в руках. Прошу у них две минуты, чтобы сбегать в туалет.
— Очень давит мочевой, — театрально прикладываю руку к низу живота, пританцовывая босыми ногами по полу.
— Тридцать секунд, — командует координатор показа.
Несусь между других гримерных столов в сторону коридора. Никто не реагирует на мою сверкающую голову в сочетании с обычной майкой и спортивными штанами. Все, кто работает на модных показах, давно привыкшие к такого рода зрелищам.
Улыбаюсь
Я до сих пор не забыла, как блондинка Мина подсыпала стекло в мои туфли, а брюнетка Жанна подрезала мой корсет таким образом, чтобы во время ходьбы он сполз вниз и оголил перед всеми зрителями мою грудь.
Модельный бизнес жесток. Девушки несмотря на свою хрупкость и зачастую ангельский взгляд в душе те еще хищники. Каждая готова выгрызть зубами место под солнцем. И я не исключение.
В глаза мы — подруги, за спиной — гремучие змеи. Дружить здесь можно только пока вы с подружкой находитесь на одном уровне. Как только тебе выпадает шанс подняться выше, тут же становишься её врагом номер один.
Острые языки некогда подруг быстро разносят все твои тайны по желтым газеткам, плюют в спину, как только ты оказываешься хоть капельку лучше, чем остальные.
Сворачиваю вправо. Заветная дверь туалета в пяти метрах. Но увидев возле нее Назара и Аннет, я тут же возвращаюсь за угол.
Осторожно выглядываю из своего укрытия. Вслушиваюсь в их разговор. Не в моих правилах прятаться. Обычно я несусь на всех парах несусь в гущу событий, но сейчас…
Растерянность в глазах Назара, которую я ранее никогда не видела, меня останавливает. Он стоит напротив Аннет и держит в руке чью-то фотографию.
— Нашему сыну, Горский, год и четыре. Зовут Мирослав. Нам нужны деньги. Много денег.
С трудом удается сдержать смех. Эта женщина сумасшедшая. Прийти к Горскому и просить милостыню. Господи, это умора. Что ж там за мужик у Баженовой такой непутевый, что женщине приходится идти на поклон к бывшему боссу?
И не стыдно ей? Давит на жалость через маленького ребенка.
Выпрямляю спину и выхожу из укрытия.
— Вот так встреча! Кого, кого, а тебя, Аннет, тут увидеть я точно не хотела.
— Здравствуй, Каролина. Рада, что ты к нам присоединилась.
Бросаю в сторону блондинки мимолетный насмешливый взгляд, полностью сосредотачивая внимание на своем муже.
— Всё хорошо? — смахиваю с его пиджака невидимые пылинки, прикасаюсь пальцами к гладко выбритому подбородку.
Складка меж его бровями становится глубже, сужаются веки.
— Я же сказал, что сам разберусь. Возвращайся в гримерку, Каро. Показ вот-вот начнётся. — громко чеканит Горский.
Поджимаю недовольно губы. Опять этот его командный тон, да ещё и при Баженовой. Бесит.
Я уже готова устроить скандал, но раздувшаяся вена на шее мужа привлекает моё внимание. За годы нашего брака я успела уяснить, что она становится видна только в том случае, когда муж чертовски зол.
Все, кто знает об этом маячке, предпочитают устраниться и переждать бурю где-то в другом месте.