Измена. Игра на вылет
Шрифт:
Он смеётся на моё заявление, но его смех звучит несдержанно нервно.
– Вы давно все требовали равноправия. У нас нет разделения давно. Хотели, получите! – отшучивается.
– Воронов остынет и пустит тебя к себе.
Я это говорю, но сама понимаю, что это полная чушь. Но мне нужно, чтобы он ушёл. Мне совершенно всё равно куда, лишь бы ушёл!
– Там тебе будет совершенно точно лучше. Насколько я знаю, по твоим рассказам, у них отличный дом, огромный, на территории, в престижном посёлке, куда не каждому смертному
– Прекрати надо мной насмехаться! И сарказм свой поганый прекрати! Мне достаточно того, что меня уже Воронов сегодня как мальчонку отчитывал. Если бы я не был должен ему столько денег, не позволил бы с собой так обращаться никогда.
Белов бесится на мои слова, его лицо краснеет от злости.
– Артур, я не собираюсь выяснять отношения. Пожалуйста, уходи, – устало опускаюсь на диван и закрываю глаза. – Ну как мне тебя ещё просить, чтобы ты услышал меня? Просто услышал и сделал, как я хочу? Я ведь тебе часто уступала, уступи и ты мне.
– Нет, – садится рядом со мной, закидывает нога на ногу, чувствует себя уверенно. – Не принимаешь моё предложение, не принимаю и твою просьбу. Я в этом доме такой же хозяин, как и ты. Вместе всё покупали, и я, как и ты здесь прописан! Соответственно, выгнать меня отсюда ты не можешь. В принципе, как и я тебя. Поэтому я предлагаю тебе в сотый раз договориться. Раз ты такая принципиальная, и не собираешься выходить в клинику, до того момента, пока шакалы Воронова не заберут у нас жильё, мы будем жить как жили.
Он смотрит на меня, и в его глазах не вижу ни сожаления, ни какого-то смущения, и тем более, переживания. Только холодная расчётливость, и всё.
Тяжело поднимаюсь с дивана. На ногах словно гири. Ухожу в ванную. Закрываю за собой дверь, включаю воду, сажусь на край ванны, охватываю голову ладонями и качаюсь пару минут из стороны в сторону.
Затем поднимаю голову и смотрю вокруг. Скольжу взглядом по плитке, раковине, джакузи, в которую больше всего сейчас хочу окунуться.
Вспоминаю, как мы вместе выбирали каждую деталь, как мечтали валяться в ней после долгого трудового дня, пить шампанское, смеяться, говорить о будущем.
И даже пару раз так было. Но сейчас это место кажется таким чужим, как будто всё это больше не принадлежит мне.
Сколько же сил я вложила в этот ремонт. Сколько времени, сколько души. Я выбирала каждую плитку, каждый кран, каждую деталь. Хотела, чтобы всё было идеально. Но теперь всё это кажется таким бессмысленным.
Как и работа в клинике. Сколько сил ты вложила в неё, сколько времени, сколько надежд. И ради чего?
Через несколько минут выхожу из ванной комнаты, иду, завариваю себе чай, пытаясь как-то отвлечься. У меня звонит телефон, но я не успеваю взять трубку, первым её берёт мой муж.
– Да, здравствуйте, мама, – привычным тоном
Он ещё пару минут говорит с ней о разных пустяках, и я выдыхаю, когда он кладёт трубку.
Артур обычно называет мою маму по имени-отчеству, а сегодня мамой назвал, глядя на меня пристально. Ох, не нравится мне всё это, ох не нравится…
– С чего такие нежности? Ты зовёшь её всегда по имени-отчеству.
– Ну как же… Она мне за двадцать лет уже практически мамой стала… – усмехается. – Я, кстати, давно у неё не был... Закрутился в делах. Надо бы навестить, спросить, как сердце....
– Нечего тебе у неё делать, – говорю, а сама мысленно трясусь от мысли, что она может узнать о моих проблемах. – Моей маме ничего не смей говорить о том, что у нас происходит. Ты знаешь, какое у неё здоровье, – говорю, а потом сама понимаю, что зря. Но все мы умные задним умом...
– Ну я же не изверг! Я знаю, что это её убьёт, – говорит страшные для меня слова и как-то ехидно подмигивает.
Глава 11.
Глава 11.
От слов Артура у меня перехватывает дыхание.
– Ты на что намекаешь?! – вырывается из меня резко, голос дрожит, но не от страха, а от дикой ярости, которая вот-вот взорвётся и выплеснется наружу.
– Ни на что, – он пожимает плечами, но в его глазах открытая насмешка, а в голосе открытое ехидство.
Вдыхаю. Глубоко, но воздуха не хватает. Злость и ненависть к нему кипит во мне в этот момент.
Кулаки сжимаются сами по себе. Хочу вмазать в его наглую морду. И так, чтобы со всей дури. И желательно попасть в нос, который Воронов уже разбил недавно.
Он ловит мою руку с лишком быстро, и я не успеваю вложить в удар всю ненависть и ярость, которая кипит внутри меня.
– Отпусти! – рычу сквозь зубы на него, но он только сильнее сжимает моё запястье.
– Успокойся! Ну, не подумав ляпнул. Глупая шутка, согласен!
– За такую шутку я возьму у хирургов скальпель и отрежу тебе твой поганый язык! Если только ты попробуешь позвонить моей маме и что-то сказать, я тебя уничтожу.
– А сил-то хватит? – улыбается.
– У меня да, не хватит. Пойду к тому, у кого хватит. Когда ты стал таким ублюдком? И как я пропустила этот момент?
Артур понимает, что я про Воронова сейчас говорю и хмурится.
Иду на кухню, и он снова следует за мной.
– А ты когда стала такой упрямой и дерзкой?!
– Слушай, уйди, а? Я устала от тебя до тошноты.
Пару часов он не появляется в нашей спальне, я в это время стараюсь отвлечься, включила музыку, на телефоне листаю новостную ленту.
У меня даже немного получается это сделать. Но в дверном проёме снова появляется муж и моему спокойному состоянию приходит конец.