Измена. (не) Любимая жена

Зорина Лада

— Я не ставила себе целью унизить тебя. Всего лишь сказать правду.

Какое чудовищное лицемерие.

— А почему вы решили, что мне нужна ваша правда?

— Потому что сейчас самый удобный момент его отпустить.

— Отпустить? — в горле у меня запершило. — Простите, не понимаю…

— Очевидно, что не понимаешь, раз вся эта канитель тянется так непростительно долго. Но разве и так непонятно, что вы только мучаете друг друга?

— Да вам-то откуда всё это знать? — моё терпение начинало

сдавать, хоть я и поклялась себе, что не поддамся ни на какие провокации со стороны.

Но одно дело пообещать, и другое — сдержать обещание, когда на тебя вот так бессовестно давят.

— Оттуда, что я лучше знаю своего сына, чем ты — своего мужа, — спокойно отозвалась свекровь. — Оттуда, что сегодня он приезжал. Он был очень обеспокоен. Очень взволнован. Очень переживал.

Он ездил домой?.. В такую-то рань и безо всякого предупреждения его туда могло потянуть только очень важное дело…

Я ничего не могла поделать с собой — тут же принялась лихорадочно припоминать, выдавал ли сегодня утром его голос хоть какое-нибудь волнение.

Сейчас утренние воспоминания помнились чем-то туманным и отдалённым настолько, что я начинала всерьёз сомневаться в их стопроцентной правдивости.

Нет, я помнила — голос звучал собранно, серьёзно, по-деловому. Создалось впечатление, что Герман уехал, получив какую-то важную информацию…

— Переживал? О чём он мог переживать?

— О Марине. Ты ведь знаешь Марину, верно? Они с детства дружили. Встречались какое-то время. Вчера Марина не вышла на работу. Герман ищет её. А её родители дали понять, что планируется воссоединение.

Он ведь говорил, что хочет её найти. Что он уволил её. Что она всё подстроила…

— Лиля, сын сказал мне, что сегодня он всё для себя понял. Что долго не мог решится, но теперь у него на руках необходимая информация, и всё для него встало на свои места. Надеюсь, ты понимаешь о чём это говорит.

Моя голова закружилась. Что за бред…

— Нет… нет, я не понимаю…

— Тогда я повторю. Отпусти его. Отпусти, пока для вас обоих это не закончилось громким и скандальным разводом.

Глава 57

Если бы он мог себе это позволить и если бы предугадал события вчерашнего вечера, к чертям отключил бы телефон, чтобы внешний мир до них не добрался на своих условиях.

Чтобы они просто на время забыли о его существовании за пределами их спальни.

Но охота на Алексеева не прекращалась. С Игнатьевой тоже ничего не решено. Презентация бренда уже на носу. Внешний мир не собирался делать им поблажки.

Поэтому Ильмин позвонил ему на рассвете, когда утро едва-едва занималось.

Он сам его об этом просил — звонить в любое время суток, всегда, если появится действительно важная информация.

Телефон, настойчиво

загудевший на прикроватной тумбочке, безжалостно выдернул его из крепкого сна.

Герман едва слышно чертыхнулся и выбрался из постели, стараясь двигаться как можно более осторожно, чтобы не разбудить жену.

Всё вокруг до сих пор выглядело нереальным. Особенно воспоминания о минувшей ночи.

Произошедшее ещё придётся осознать и переварить. Переварить тот простой факт, что они друг без друга не смогут…

— Слушаю, — он вышел в смежную со спальней комнату с гардеробной и, прижав телефон к уху плечом, натянул на себя домашние штаны.

— Герман Александрович, кажется, есть.

Он выпрямился, перехватил телефон поудобнее. Сердце забилось быстрее.

— Кажется?

— Не хочу раньше времени хвалиться и утверждать, что мы его сцапали, но на след совершенно точно напали. Он должен тут появиться через пару часов. Забрать какие-то важные вещи, если данные моего источника верны. Адрес я вам уже скинул. Что будем делать?

— Поздороваемся и поговорим.

Ильмин хмыкнул:

— Принял. Я ребят подтяну. Вас когда ждать? Езды от вашего дома до места назначения — минут сорок.

Герман отнял телефон от уха, взглянул на часы.

— Жди в ближайшее время. Я сейчас заеду кое-куда, а оттуда — прямиком к вам.

Сейчас заставить себя не вдавливать педаль газа в пол у него вряд ли получится.

Лиля бы не одобрила.

Он невольно улыбнулся этой простой и очевидной мысли. Скосил взгляд на полуприкрытую дверь в спальню, где спала супруга.

— Вы его, главное, не спугните.

— Обижаете, Герман Александрович, — усмехнулся Ильмин. — Отработаем филигранно, вот увидите.

— Очень на это надеюсь.

И дальше весь его день напоминал какую-то сумасшедшую гонку. И гонка эта обошлась не без препятствий.

У него оставалось время прояснить ситуацию с Игнатьевой. Как удачно всё совпало бы, вылови он её перед беседой с Алексеевым — её неожиданным знакомцем.

И раз уж Марина так и не вышла на связь, он знал, у кого стоит поинтересоваться на предмет её внезапной пропажи.

— Герман?.. — мать в шёлковом домашнем халате и со всклокоченными волосами смотрела на него, будто видела перед собой привидение. — Что ты тут…

— Доброе утро. Вы что-нибудь слышали об Игнатьевой?

Он наверняка вытащил её из постели, но Германа это сейчас не слишком-то волновало. У него не было времени на извинения и расшаркивания.

Мать отшагнула от входной двери, всё ещё пытаясь прийти в себя:

— Может, зайдёшь? Ты… о Марине?

Он покачал головой, предпочитая не переступать порог. Тем более что был почти уверен — отец дома. Видеться с ним у него сейчас никакого желания не было.