Измена. Она его украла

Флекс Лия

— Как тебе первый день? Насыщено, да? — запивает какую-то таблетку и растирает виски.

— Почему вы не наняли человека раньше? — аккуратно интересуюсь.

— А кого, Влад? — вздыхает. — Человеку со стороны сложно довериться, как-то не попадалось подходящих. Семейного человека не всегда удается оторвать от дома, чтоб вот так целый день со мной бегал.

— А ваши дети? — спрашиваю. Должны же быть у него наследники.

— Нет никого. Не сложилось у нас с Верой. Так и состарились вместе, без детей.

— Простите, —

бормочу. Неловко вышло. Это не мое дело и спрашивать не стоило.

— Да ничего, такова жизнь. А у тебя есть дети?

— Да, наверное. Я не уверен, — разговор становится еще более неудобным.

— Если есть шанс, держись за него, Влад. Поверь, никто не хочет старость в одиночестве встречать.

Киваю, выруливая с общего потока во дворы. Останавливаюсь у подъезда.

— Спасибо, Влад. Думаю, мы с тобой сработаемся! Завтра заезжай чуть позже. Скажем, к десяти, — Игорь Андреевич выходит из машины. Я глушу мотор и выбираюсь следом.

— Машина останется у тебя. Тебе ведь надо как-то домой добираться, — улыбается он, завидев мое удивленное лицо.

— Хорошо, спасибо. Завтра к десяти!

Мы прощаемся, и я еду домой на машине шефа. Жизнь налаживается потихонечку. А слова Андреича о детях прочно засели в мозгу. Я обязательно верну их обоих: и Танюшку, и Рому.

Татьяна. Сейчас

Мобильный настойчиво трезвонит, а я за рулем. Кому там так срочно я понадобилась? Игнорирую звонок, так как безопасность превыше всего, особенно когда со мной сын.

— Мам, какая-то Света звонит, — Ромка уже занырнул в мою сумку, и выудил телефон на свет.

— Пусть звонит, потом поговорим, — отвечаю, не отрывая взгляда от дороги. После суда Света решила, что мы чуть ли не подруги и периодически мне названивает. Я отвечаю через раз, так как совершенно не хочу с ней общаться. Но это женщина не пробиваемая. Если ей что-то надо, достанет из-под земли.

У дома высаживаю Ромку.

— Сынок, бери пакет и ключи. Я припаркуюсь и поднимусь.

Рома уходит, а я со вздохом набираю Свету.

— Таня, чего трубку не берешь?! — возбужденно кричит она. — У меня шокирующие новости! Влад на свободе!

— Я знаю, — спокойно отвечаю. Тоже мне новость.

— Как? Я его только сегодня увидела. За рулем иномарки! И откуда только деньги у этого гада? Ты почему мне сказала, что он уже освободился?

— Свет, а надо было? — хмыкаю. — Этот человек для нас обеих в прошлом. О чем говорить?

— Предупредить! А вдруг он заявится ко мне? Я же умру со страху! — тараторит Светка.

— С чего вдруг? Вам есть что делить? — резко спрашиваю. Мне очень хочется домой. Скинуть обувь, умыться.… А вместо этого я должна выслушивать ее. Раздражение поднимается душной волной.

— Ну, мало ли! Он же псих! Убийца! В общем, я тебя предупредила, Тань. А там как знаешь, — обиженно тянет.

—

Спасибо, Свет. Пока! — сдерживаюсь, чтобы не нагрубить.

— Пока, подруга!

Господи, ну какая я ей подруга? По-хорошему надо бы заблокировать ее и дело с концом. Но почему-то каждый раз мне становится ее жалко. Света живет одна. После ДТП она сильно хромает на одну ногу и это несколько отпугивает мужчин. А может она и сама не стремится завести отношения. И если у меня есть сын, то она возвращается в пустую квартиру.

Дурацкая жалость не позволяет мне ее оттолкнуть, как и сегодня. Выбираюсь из авто, зачем-то прокручивая в голове разговор. Особенно резануло это ее — «псих, убийца». Когда я его впервые увидела, испытала страх. Будто вернулась в те годы, когда вокруг меня все рассыпалось. Еще долго я отучалась дергаться по ночам и проверять дверь — точно ли заперты замки. А когда столкнулась с Владом снова, не знаю…. что-то поменялось. Выглядел он как побитая собака, и назвать его психом язык не поворачивался. И снова чертова жалость. Ему наверняка нелегко пришлось в тюрьме. Со старого адреса мне несколько раз передавали стопки писем, а я так и не решилась их открыть, как и выбросить. Лежат на балконе, спрятанные в старом папином портфеле. И зачем я их только храню? Сегодня же выкину!

В квартире пахнет едой. Мама что-то вкусненькое состряпала, зная, что я как обычно буду поздно.

— Мамуль, давай помогу, — навстречу выбегает Ромка. Забирает сумку, ключи, помогает повесить плащ. — Бабушка перцев фаршированных накрутила, будем ужинать.

— Спасибо, Ром. Ты руки вымыл?

— Конечно, и успел переодеться. Ты что-то долго парковалась.

Сын убегает на кухню, а я провожаю его улыбкой. Вечно он такой, как электровеник. Одна нога здесь, другая — уже там.

Заглядываю к отцу в зал.

— Привет, пап. Я дома, — целую его в щеку. — И что там у тебя? Повезло на этот раз? — заглядываю в лотерейный билет с циферками.

— Где там, Танюш! Опять не хватило каких-то четырех чисел! — раздраженно бурчит отец, но я-то знаю, что это напускное. Он очень любит лото, и выигрыш для него не главное.

— На следующей неделе попробуешь еще. Мама на кухне?

— Ага, греет тебе еду. Иди, поешь, а то со своей работой стала похожа на сушеную воблу!

— Слушаюсь! — со смехом отвечаю.

На кухне накрыт стол, и Ромка что-то громко рассказывает матери. Похоже, хвастается успехами на дзюдо.

— Дочка, где ты ходишь? Сейчас все остынет! — мама усаживает нас ужинать, под рассказы Ромашки.

Я слушаю вполуха: сын уже пошел по второму кругу повторять, а мать радуется — любимый внук делает шаги в спорте. Некстати вспоминается Влад: худой, загнанный какой-то. И как стыдливо втягивал голову в плечи, и руки в татуировках… Такого сразу хочется усадить за стол и накормить, обогреть.