Измена. Первая любовь предателя
Шрифт:
— Олеся, сядь за стол! — требую я холодным тоном.
Максим входит в кухню прямо в обуви.
— О, братик! — улыбается Олеся. — Посмотри, к нам в гости крокодил пришел.
— Вижу, — отзывается Максим.
— Нужно вызывать специалистов по отлову крокодилов, пока он тут нас всех не покусал!
Максим достает телефон и быстро прикладывает его к уху. Ждет.
— Мам, привет! — произносит мой сын. — У бабушки в доме крокодил. Она сама его выгнать не сможет. Нужна твоя помощь!
Глава 23
—
Она недовольно всплескивает руками и тяжело охает, покидая кухню.
— Я хочу с вами поговорить, как с взрослыми. Выключайте свои обидки. Хватит ерепениться.
— А мы с тобой говорить не хотим, — Максим обувь стягивает и отправляет ее в прихожую.
— Максим, скажи крокодилу, что я с ним вообще не разговариваю больше!
— Ладно, — мрачно выдыхаю я. — Что мне сделать, чтобы ты со мной заговорила?
Смотрю в глаза дочери. Она поджимает губы и задумчиво хмурится.
А затем хватает со стола планшет и что-то там высматривает.
— Олесь, ты чего? — непонимающе спрашивает Максим.
Дочка молчит. Быстро перебирает пальчиками по экрану и планшет под нос мне — шурх.
А на экране сумка за полтора миллиона.
— Ты серьезно? — разочарованно скалится Максим. — Олесь, ты совсем дура? За сумку готова все простить?
— Не все простить, а начать разговаривать, — деловито отвечает Олеся брату.
Я прикрываю веки и кончиками пальцев касаюсь лба. Неудивительно, конечно, что Олеся выдвигает такие требования. Я ее любил и всегда баловал.
Но это уже переходит все границы.
Если за право на разговоры с дочерью я должен купить сумку за полтора миллиона, то что она запросит за прощение? Квартиру в Дубае?
И если уж дочь выпускает ядовитые клыки, то что говорить о Даше…
— Собрали вещи? — моя жена входит в кухню сразу, едва я успеваю о ней подумать.
Делает вид, что меня не замечает.
Я всматриваюсь в ее лицо.
Щеки от мороза красноватые.
И, кажется, Дашка сегодня брови покрасила. На фоне белых волос смотрятся неестественно ярко.
— Собрали, — отвечает Олеся. — Мы прямо сейчас уезжаем?
— А ты хочешь тут задержаться? — скалится на сестру Максим. — Я вот лично тут не задержусь больше ни на минуту.
— Я тоже, — дочь складывает руки под грудью.
— Мой чемодан возьмите, пожалуйста, — произносит Даша и проходит к раковине.
Наливает в прозрачный стакан воду и жадно пьет.
— Даш… — шепчу я.
Внутри все напрягается.
— Я не хочу, чтобы все вот так закончилось… я оступился, понимаешь? Я вообще не уверен, что у меня с Настей секс
Встаю из-за стола и медленно приближаюсь к жене.
Она оперлась ладонями на столешницу и напряженно дышит, уставившись в стену пустым взглядом.
— Да, я, может, и хотел бы ее трахнуть. По старой памяти накрыло. Но я… я тебя люблю, родная!
Даша от меня на расстоянии вытянутой руки. Еще шаг, и я могу спокойно обнять ее со спины, притянуть к себе. Уткнуться носом в ее макушку. Вдохнуть запах ее волос.
Она дорогим парфюмом пользуется.
Сладеньким таким, цветочным.
Легким и воздушным, как и она сама.
Даша всегда была для меня нежной феечкой.
Только сейчас эта феечка оборачивается ко мне лицом, и смотрит на меня так, что под ее взглядом меня в жар бросает. Иглами под кожу проникает ее презрение и равнодушие.
— Даша, я против развода. И это не из-за сделки. Я просто тебя люблю и не отпущу, слышишь? — произношу на автомате.
— Пошел ты, — фыркает Даша, а взгляда не отводит. — Давно ли ты понял, что тебе нужна я, а не Настенька?
Скрещивает руки под грудью и краснеет уже не от мороза, а от злости.
— Я всегда знал, что ты мне нужна. Я же говорю, не было ничего на встрече выпускников. Я сразу не додумался, Даш, но теперь найду доказательства. Я тебе не изменял тогда! Я бы запомнил, если бы что-то было.
— Рома, какой же ты козел… — разочарованно шепчет в ответ и закрывает глаза. — Я все знаю, Ром.
— Что ты знаешь? — цежу сквозь зубы.
Дети шумно возвращаются со второго этажа и вместе с чемоданами проскальзывают в прихожую.
— Мне пора, — резко произносит Даша и уходит.
Просто уходит, оставляя меня в полном недоумении.
Хочу догнать ее и прижать к стене. Встряхнуть хорошенько.
Приклеить ее к себе, чтобы глупостей не делала.
Хочу, чтобы моя была, как раньше. Нежная, ласковая и трепетная. А тут сука с клыками и гранитным сердцем. Непробиваемая.
Стискиваю челюсти до скрежета зубов и иду за женой и детьми, только они прямо у меня перед носом дверью хлопают.
— Даша!
Она уже чемоданы в багажник складывает.
— Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Иду за ней, а она в машину запрыгивает и мотор заводит.
Дети дверями громко хлопают.
— Даша! — стучу в окошко тачки, но жена не реагирует.
Осторожно трогается с места и выезжает со двора.
Блять…
От злости и горечи душу рвет. На клочки. Выворачивает сердце с корнями. Все трещит внутри и кровью заливается.
Сжимаю кулаки и смотрю вслед отъезжающей машине.
Я снова их отпустил.
Возвращаюсь в дом. Моя мама рыскает под столом, заглядывает под диванчик. Тяжело дышит и вздыхает протяжно.