Измена. Попаданка в истинную
Шрифт:
Рядом на углях в больших казанах, уже остывал готовый ужин. Мы умылись в бочке с водой, и быстро шмыгнули за стол.
— Знакомьтесь ребята, в нашем полку прибыло, — обратился Морал к уже сидевшему отряду. — С гордостью представляю своего, можно сказать сына, Дойл Ромен, земеля мой, на моих глазах рос парень. Со своей командой, в боевую четверку приехал записываться.
Мы представились, всем кто находился за столом, да и капитану, поскольку сначала ему было не до нас. Видно, как он Дойла любит и с отеческой гордостью на него смотрит.
Мужчина, одетый
А солдаты, это личный отряд Морала, бравые ребята, прошедшие с ним огонь и воду. Особенно я обратила внимание, на двух седовласых мужчин, братья близнецы, которые выглядели старше самого капитана. Ром и Мор, у каждого был такой же рваный шрам на лице, как и у Морала.
Вкусно отужинав, отряд начал сооружать костер, вокруг которого было решено заночевать. А нас отправили в баньку, к старосте.
Первые ушли мыться парни, прихватив с собой упирающего Барса, Гвен сердечно мне обещал, хорошо намылить ему шею. А я осталась ждать во дворе на лавке, наслаждаясь теплым ветерком и дикими криками и смехом, доносившимся с бани. Минут через тридцать, красные, распаренные и чистые парни, вышли из бани, даже кот выглядел счастливым. Хорошая банька творит чудеса.
— Елизовета, это не баня, это рай — сказал Маркус.
— Мы к костру, тебя караулить останется Барс.
— Ты представляешь Лизонька, эти бесстыжие, хотели сами тебя ждать, но я в честной битве выиграл это право, так что мойся спокойно.
— Оставьте грязные вещи, я простирну — сказала, забирая у парней котомки с вещами.
В бане творился бедлам, видно Барсик действительно с боем выбил право, ждать меня один. Приведя все в порядок, первым делом перестирала все грязные вещи, свои и парней.
Потом не спеша помылась, почувствовала себя человеком, единственное чего мне не хватает в походной жизни, это возможности быть чистой. В такую жару, мыться желательно каждый день.
Собрав все вещи, вышла во двор, на лавке растянулся Барсик, уже почти сухой. Я прошла за баню, и на растянутых веревках развесила вещи, главное не забыть, поутру все собрать.
Барсик снова немного уменьшился в размер, поговорив с ним, пришла к выводу, что в пылу драки, он может увеличиваться. Мы вышли к летней кухне, солнце давно зашло, на небе сверкали первый звезды.
Костер разожгли на окраине, за казармой, нашли его благодаря коту, который слышал гвалт мужских голосов издалека.
Мужчины расселись кругом и травили байки, Дойл также сидел рядом с Моралом и что-то ему рассказывал, Гвен и Маркус сидели тут же, держа между собой небольшое расстояние, заметив меня, похлопали по земле, для меня место берегли, заботушки.
Усевшись рядом, стала вслушиваться, что солдаты обсуждают.
Как монстры поумнели, что коллективный разум появился. Разлом увеличился, границы сдвигать придется, сложно удерживать монстров, прорывы участились.
В четверки сейчас всех записывают, даже отбора нет, как раньше, людей не хватает.
И среди всей
Не спокойно в государстве стало, у правой руки императора, лорда Берг, выкрали жену. Да следа не оставили. По всем городам ее ищут, описание, чуть ли, ни каждый крестьянин знает, за любую информацию золотом осыпят.
Белокурая, бледная, со слабым здоровьем и болезненной худобой. Никто и не верит, что с таким здоровьем, она жива еще. Ведь все знают, что жена лорда и детей ему из-за своего здоровья, подарить не смогла.
Выслушав описание, я и парни заметно расслабились, ведь от больной, бледной и белокурой, не осталось и следа. За эти несколько дней, я сильно загорела, благодаря хорошему питанию, не выгляжу тонкой немощью, да и новый цвет волос делает меня сильно старше.
Незаметно ото всех, Маркус протянул мне пузырек, шепнув, что Лакрум, убирающий все запахи, на всякий случай можно выпить раньше времени.
Посидев еще немного в компании, я разложила не далеко спальник и с котом решила лечь спать.
48
Ночь была спокойной, изредка от костра доносился дружный мужской гогот, который пробивался сквозь дремоту
— Спишь? — тихо спросил Барсик.
— Стараюсь, а ты чего крутишься, не уляжешься никак?
— Не спокойно мне Лизонька, чую беду.
Я подтянула кота поближе к груди, и почесывая, за ушком сказала.
— Так мы у границы уже, а впереди битвы с монстрами, вот и не спокойно тебе, мы же с тобой знали куда шли. Ничего не бойся, мы вместе и это главное, лучше такой ветер свободы, чем жить в золотой клетке и знать, что даже самый близкий человек может предать.
— Ты права, да и люди здесь другие, более откровенные, без напускной пыли.
— А ты с кем сравниваешь? Почти никого не видел тут, — тихо посмеялась я над Барсиком.
— Мне хватило лорда Брут, напыщенный индюк, в накрахмаленной рубашке. — недовольно заворчал кот.
— Зря ты так, пока это лучший дракон из высшего света, которого я знаю, воспитанный, благородный, я даже чувствую себя виноватой, сбежав от него.
— Даже не смей так говорить Лизавета, этот белобрысый индюк не достоин, ни твоего сожаления, ни этого прекрасного цвета волос. Ну почему такая не справедливость, Лизонька? Это же я белый пушистый, в душе, по крайней мере, а в этом мире, оказался черным и слегка колючим?
Я тихо усмехнулась, бедный Барсик, никак не может смириться со своим, новым цветом шерсти.
— Разве на нас может повлиять, какой-то цвет шерсти? Для меня ты будешь самый лучший, добрый и мягкий, даже если переместишься каким-то образом в ежика. Главное, что внутри, а не снаружи. — объяснила ему свою позицию, продолжая почесывать за ушком.
Барс довольно замурчал и мы, почти одновременно уснули.
— Елизавета, вставай родная, пора в путь.
Разбудил меня голос Гвена, вчера у костра он представил меня солдатам, как свою сестру и с утра не отходил от своей роли.