Измена. Проиграть любовь
Шрифт:
От переполняющих чувств ребёнок даже сказать ничего не может, только смотрит на Ка-60 огромными глазами, полными надежды.
– Кир, ты как? Присоединишься?
Странный вопрос, учитывая, что малознакомый сосед собирается катать на военном вертолёте моего сына.
– Полетели? – весело уточняет Док.
– Заводи.
Глава 26
Сейчас я – Сашка. В глазах искры, в крови адреналин, а мозг не выдаёт ничего, кроме: "Вау!" Да если бы я знала, что полёт вызовет столько эмоций давно бы на него решилась!
Вообще они не предназначены для ребёнка двух лет, поэтому я сама держала наушники и прижимала к голове сына, но потом Сашка заинтересовался то одним, то другим и эта обязанность перешла в руки Вадима. Вместе с сыном, который забыл про всё на свете, стремясь потрогать всё, до чего дотягивался и одновременно смотреть в окно. А я осталась наедине с собой и лесом под нами.
После посадки ноги отказались меня держать и Вадим снял меня с военного монстра также, как и Сашку. В ушах всё ещё звенит и мы отходим туда, где познакомились со всей компанией, вот только кроме нас здесь один не мой Саша – следит за тем, чтобы не сгорело мясо. Пока я прихожу в себя, естественно, снова поддерживаемая под локоть, сын восторженно крутится вокруг Вадима и закидывает его ещё какими-то вопросами. Но моё внимание не здесь – оно у вертолёта, к которому подходят шесть человек. И у пяти из них за спиной парашюты! Пересчитываю ещё раз, единственный без массивного рюкзака за спиной – Егор! То есть он будет прыгать в тандеме, а серьёзный Иван? Неужели сам?!
И я дёргаюсь, отчётливо представив как через пятнадцать лет мой Сашка вот также соберётся прыгать самостоятельно. А вдруг не раскроется? Вдруг накроет паника?
– Кир, с тобой всё нормально? – мне никак не удаётся сформулировать вопрос.
– Иван, – одно слово и сослуживец Вадима бросает на меня недоумённый взгляд, а спустя мгновение улыбается.
– Кир, ты за Ваньку что ли переживаешь? Не стоит. У него это даже не десятый прыжок, а что-то около двадцатого, а сам парень собирается в десантники. Хар его так натаскал, что брать можно хоть сейчас, а прыгает он лет с одиннадцати.
– Ну и развлечения у вас, мальчики, – я качаю головой и замечаю, что Сашка больше не рядом – они с Вадимом перепинывают неизвестно откуда взявшийся футбольный мяч.
– Ну не крестиком же спецназовцам вышивать! – смеётся не мой Саша и переворачивает мясо.
За те пятнадцать минут, что мы были в небе, они организовали шашлык, собрали походный стол и несколько стульев. Алкоголя нет – все за рулём, но закуска в полном сборе – на столе стоят тарелки с нарезанными овощами, сыром и каким-то мясом.
– А как вы познакомились с Громом?
Гром. Надо же!
– Мы с Вадимом соседи и недавно столкнулись у подъезда. Как-то так и познакомились. А почему именно Гром?
Ну не могла я промолчать!
– А он не говорил? – весело фыркает не мой Саша.
– Я до последнего не знала даже то, куда мы едем! – становится прохладно, особенно на контрасте с жаром тлеющих углей и меня невольно передёргивает.
Рубашку-то я переодела, но не догадалась захватить куртку, а посреди леса вечерняя прохлада оказалась особенно неприятной. И Саша реагирует мгновенно, сняв собственную кожаную куртку, и
– Всё просто, – мясо снова перевёрнуто, – там, где появляется Гром обязательно что-нибудь прогремит.
– Ты серьёзно? А как же тайна и эффект неожиданности?
Сложно не догадаться, что эти ребята далеко не так просты. Слишком выверенные движения, чересчур цепкие взгляды и атмосфера. Та, которая возникает лишь между людьми, неоднократно делившими одну жизнь на двоих.
– Чаще всего к тому моменту все эффекты уже сыграны, – со знанием дела усмехается он, – а Гром прикрывает наш отход.
– Никогда бы не подумала, – Вадим присаживается на корточки и что-то объясняет Сашке, и не мой Саша прослеживает направление моего взгляда.
– Я никогда бы не подумал, что Гром позовёт с собой просто соседку.
И вот скажи это Самсонов – получил бы в зубы, но его тон наполнен таким весельем и радостью за, наверное всё же, друга, что я молчу. И не мой Саша понимает, что сказал лишнее.
– Кир, ну прости если обидел, – он по-дружески приобнимает меня за плечи. Они, вообще, в курсе что такое личное пространство? – Я-то надеялся, что ты станешь отнекиваться и у меня появится шанс, а у вас вон оно как всё!
– А что ты здесь делаешь? – я легко отталкиваю ржущего не моего Сашу. – Почему не с ними? – и красноречиво поднимаю взгляд в небо.
– У меня травма, – легко пожимает плечами он, но прикусывать язык поздно. Что я вообще знаю об этих мужчинах, в глазах каждого из которых – не одна прожитая жизнь?
– Извини, я…
– Да брось, Кир! У всех здесь есть такие истории, ещё и не по одной. В строю остались только Гром да Клим, остальные либо на пенсии, либо перешли на более спокойные должности. Тот же Змей, который Денис, – поясняет он в ответ на мой растерянный взгляд, – сейчас гоняет новобранцев на тренировочных полигонах. А Кот с головой ушёл в усовершенствование воздушного транспорта.
– А Харитон?
– Хар у нас спец по технике, единственный, кто спокойно вышел на пенсию, ковыряется у себя в гараже и чинит то, что больше никто не в силах починить.
Пока мы болтаем, один за другим приземляются парашютисты. С каждой минутой у огня становится всё веселее, а Сашка начинает клевать носом. Нам пора.
– Вадим, мы поедем, – я беру Сашку на руки.
– Вы уже уезжаете? – неподдельно огорчается Егор.
Милый и простой мальчик, если не считать увлечения парашютным спортом и того, что сейчас он в девятом классе вместо пятого. Они с Сашкой как-то незаметно подружились, несмотря на разницу почти в десять лет.
– Нам пора.
Улыбаясь, я прощаюсь со всеми и даже суровый Денис улыбается в ответ. Нас зовут приезжать ещё и я возвращаю одолженную куртку. Стоит нам выйти за пределы видимости костра и Вадим без слов забирает практически спящего Сашку, он же его и пристегиваёт. Крузер уже заведён.
– Что ты делаешь?
– Вы приехали со мной и я провожу вас до дома, – бесстрастно откликается Вадим.
– С ума сошёл, майор Урманов? Оставайся с друзьями, я прекрасно доеду и по навигатору! – почему-то его забота не носит инфантильный характер, но я всё равно раздражаюсь. – Вы не для того встречаетесь раз в год, чтобы ты вынужденно ехал кого-то куда-то провожать.