Измена. Простить, отпустить, отомстить?
Шрифт:
Карма! Карма, сука, так ее, так!!! Все во мне бурлило и взрывалось, как пузырьки шампанского. Голову вело от адреналина и хотелось кричать от счастья. Я знала! Я знала, что так будет!
– Вика, - схватившись двумя руками за ее свитер, я притянула подругу к себе, - пожалуйста, сфотографируй их незаметно. Римку она знает, а тебя только один раз видела. Пожалуйста, я прошу.
Подруга кивнула и, не говоря ни слова, вернулась обратно в тот чудесный магазин. Роскошный, изумительный, лучший! На радостях от новостей я была готова каждый
Что делать дальше я пока не знала. Но, имея на руках доказательства, могу не торопиться и ждать, когда Кешенька подойдет к грабельке побольше, чтобы приложило от души.
Римма молча обнимала меня и гладила по спине, как ребенка. Наверное, ей казалось, что я в стрессе и нуждаюсь сейчас в такой вот заботе. Но нет, я была счастлива. Этот день из просто хорошего становился самым лучшим!
– Девочки, все что смогла.
Запыхавшаяся и красная от стресса, Вика стояла перед нами. Я выхватила из ее рук телефон и отвернулась, чтобы подруги не мешали мне рассматривать фото.
На них Женя. И мужик. Какой-то. Лица не видно, на всех трех снимках он стоит спиной к камере. Но судя по тому, как собственнически тот обнимал Женечку за задницу, это точно не мог быть ее отец, брат и духовный наставник.
Они оба казались парой.
Она казалась счастливой. Гораздо более счастливой, чем рядом с моим мужем.
А он… казался мне смутно знакомым. Что-то угадывалось в позе, в прическе, в том, как он стоит и даже в его голосе. Но где я могла видеть этого человека – не понимаю.
Глава 35
– Ты какая-то другая, - Тимур застывает на пороге моего дома.
Я кокетливо улыбаюсь, пока он мнется на коврике, перехватываю спортивную куртку и вешаю на крючок. Все происходит медленно, так что я успеваю покрутиться, чтобы показать себя во всем роскошестве: локоны собраны наверх, ногти длинные, острые, и такого сексуального красного оттенка. Халатик иногда распахивается, потому что никто не думал всерьез завязывать его пояс, а под халатом… тот самый корсет стоимостью в отпуск где-нибудь под Анапой.
Я знаю, как это выглядит, потому что целый час собиралась перед зеркалом, тщательно создавая этот небрежный вид. Вроде как я только встала с кровати и уже хороша. Наивные мужчины, вот вам правда: после тридцати мы встаем с кровати с видом, с которым Дракула восстает из своего гроба. Так что, если вы видите взрослую, горячую, нарочито небрежную женщину, знайте, за этим стоят часы усилий и работа с косметологом, парикмахером и мастером эпиляции.
– Совсем другая, - снова повторяет мой мужчина.
– Хуже или лучше?
– Не знаю. Непривычно просто.
Тимур неуверенно косится мне за спину, будто боится, что сейчас из спальни выбежит оператор с камерой и ведущий скажет, что он попал на программу
Подстава как есть. Шел поесть котлет к уставшей даме в пижаме с корги, а вместо этого будешь вкушать клубнику со сливками с роковой красоткой. А если повезет, то с роковой красотки.
После торгового центра мы с девочками поехали в салон. Завалились без записи и просто уговорили взять нас троих сразу и на все. Нам было нужно выпустить пар и обсудить, что делать дальше с моим идиотом мужем и его очень умной любовницей.
– Надо все сказать, - настаивала Вика.
– Зачем? – Спокойно парировала Римма из своего угла с маникюром.
Пока мне тонировали седые пряди и наносили кучу ступеней ухода на волосы, я могла, наконец, подумать.
И впрямь – зачем? Если рассказать Савранскому прямо сейчас, то в худшем случае он мне не поверит. В лучшем, поверит и расстанется со своей блудницей Вавилонской, чтобы… чтобы что? Мириться с Кешей я не хочу, я конечно ку-ку, но не с прип*здью. Видеть его страдальческую мину у нас дома – тем более. Слушать какие-то объяснения и очередные «сама дура виновата, толкнула меня так, что я писюном в чужую тетеньку упал» - фу! Хватит, наслушалась уже.
Нет, тут нужна стратегия. И холодный разум.
Что может быть лучше рогов на голове Савранского? Только качественные, разросшиеся, крепкие рога, которым я дам время и подкормку.
– И все-таки, это как-то подло, девочки, - расстроилась Вика.
– В жопу иди!
Эти причитания начинали утомлять. Да, замалчивая такую тему, я поступаю подло. Ну, значит, я точно не детдомовская, а настоящая дочь своих родителей и жена своего мужа – такая же подлая, беспринципная тварь.
– С формулировкой Насти согласиться не могу, - протянула Римма, - но вот идея мне вполне ясна. Сейчас не самое подходящее время играть честно. С Настей Аркадий не церемонился, почему мы должны?
– Вот! – Я ликующе потирала руки, пока с меня смывали какую-то круто пахнущую штуку.
– И что ты будешь делать?
– Ждать.
– Чего?
– Не знаю. Пока она не забеременеет. Пока она не заразит Кешу лобковыми вшами. Пока… пока… да не знаю, что должно случиться, но чувствую, что не должна этому мешать!
– Правильно, - кивнула Римма, - в Китае говорят, если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывет труп твоего врага.
– И все-таки это как-то…
– Вика!
Уже в два голоса закричали мы с Риммой и переглянулись. Глаза подруги горели праведным огнем мести, но она была слишком воспитана, чтобы высказывать это вслух. А я слишком устала, чтобы снова кому-то что-то доказывать.
Мастер уложил новую стрижку локонами и только тогда повернул меня к зеркалу. Выглядела я как «девушка, вашей маме зять не нужен?». Щеки впали, живот подтянулся, волосы блестят. Но главное не это. Что-то поменялось внутри, и теперь это стало заметным не только мне, но и подругам.