Измена. Сбежать от любви
Шрифт:
Всё уже случилось, в конце концов.
— Я тебя, блять, на цепь посажу! — с гневом цедит сквозь зубы. — Всю ночь не спал, даже твоих на уши поднял. Тварь ты такая, пока я себе места не находил, ты просто у подружки решила заторчать? Молодец, жёнушка! — говорит, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Так, ладно, жива, уже хорошо, — делает паузу и говорит более спокойно. — Мне сейчас срочно нужно на встречу, пропустить её не могу. Ты быстро звонишь Глебу и домой, вечером решим, что с тобой делать.
Слушаю
— Привет. Адрес сейчас скину сообщением, можешь приезжать за мной, — устало говорю и тут же сбрасываю звонок.
Смотрю пару секунд на экран телефона, затем откидываю его на кровать и ухожу завтракать с Сашкой, потрясающе ароматные панкейки.
Глава 32
Яна
— Пилюлю от головной боли надо? — спрашивает Сашка, не отрываясь от сервировки стола. — И что будешь пить: чай, кофе, молоко, сок или, может быть, пиво?
— От таблеточки не откажусь. И наверное, чай, вряд ли мой желудок способен принять сейчас кофе или сок. Про алкоголь вообще лучше молчи, — сажусь за стол и подпираю руками подбородок. — Ты только не смейся сейчас. Несмотря на то что твоё жилище больше похоже на логово кровопийцы, мне так спокойно тут. Прям кайфую, и даже никуда уезжать не хочется, — задумчиво бубню и смотрю в окно с тоской.
— Так оставайся. Давай договоримся, мои двери для тебя открыты в любое время, в любой день, — говорит он, разливая чай по чашкам. — Секунду, — и выходит из кухни.
Мне на самом деле тут хорошо. Не думала, что родственник моего тираничного мужа станет для меня, как старший брат.
Пока ждала Сашку, позвонила мама. За пару минут выслушала от неё, как сильно я изменилась в худшую сторону, что никто меня не узнает. Веду себя безрассудно и неподобающе для замужней женщины. Как бедный Лёшенька всю ночь не спал, переживал и носился по городу в поисках своей юродивой жены. И всё в таком духе.
Слушаю и не могу поверить, что всё это говорит моя родная мамочка.
— Ма, ты ещё помнишь, что твой ребёнок я, а не Лёшенька? — задаю резонный вопрос.
— Яна! Я же за тебя беспокоюсь! Ты ещё молодая, вижу, погулять тебе хочется, но поверь мне, настряпаешь ошибок, и Лёшка тебя бросит, — давит с глубокой досадой в голосе. — Где ж ты ещё такого найдёшь? Потом локти будешь кусать, да поздно будет. Лёшка у тебя золотой, цени его и береги.
— Я поняла тебя, но это моя жизнь, и мои ошибки будут, если так суждено, — говорю и рисую пальцем на столе невидимые узоры.
—
Застываю. Никогда не слышала в её голосе таких озлобленных ноток. Становится не то что обидно, а больно.
— Очень жаль, что я не оправдываю твоих ожиданий. Пока, мама.
Завершаю звонок, аккуратно кладу телефон на стол и только тогда замечаю, что Сашка стоит в проходе.
— Всё слышал?
Он пожимает плечами, подходит к столу и рукой припечатывает к нему ключи. Затем двигает их в мою сторону с широкой улыбкой.
— Твои!
— Что это? — перевожу взгляд с ключей на Белова старшего и обратно.
— Ключи от моей квартиры. Забери этот дубликат себе. Я серьёзно сказал, что ты можешь приходить сюда, когда захочешь.
— Н-но, а если ты будешь не один? — нерешительно беру связку и сжимаю в руке.
— Ты про баб, что ли? — вздыхает Саша. — Златовласик, шлюх я в свой храм не вожу, а претенденток на что-то серьёзное, как видишь, нет и в ближайшее время не предвидится. Но если появится кто-то, обещаю, ты узнаешь об этом первой!
Позже звонит Глеб и сообщает, что он на месте. Пусть подождёт, решаю я и никуда не тороплюсь.
Весь завтрак мы с Сашкой разговариваем о всякой ерунде и постоянно смеёмся несмотря на мою мигрень. В какой-то момент от смеха у меня чай носом пошёл, а у него от этой картины полетели куски панкейка изо рта. По итогу, весь стол мы усираем едой. Позже, помогаю с уборкой посуды, протираю стол и только когда кухня сияет чистотой, иду собираться домой.
— Твой водитель, наверное, уже все волосы на жопе вырвал, пока тебя ждёт, — смеётся Белов старший.
— Это его работа. Ждать меня, — хмыкаю и начинаю обуваться.
Обнимаюсь с Сашкой на прощание, затем махаю рукой и исчезаю в лифте. Пока еду, прячу ключи под подклад в сумке и прижимаю её к груди.
Вижу свою машину в самом начале дома. Глеб ходит вокруг неё и курит. Сегодня он в тёмно-синих брюках и белой рубашке, рукава которой закатаны до локтей. Как всегда, идеален. Увидев меня, Миронов останавливается и смотрит не моргая. Затем выбрасывает сигарету в урну и быстро шагает мне навстречу. Больно хватает за локоть, дёргает на себя и шипит в ухо:
— Ты где всю ночь шлялась?
— А тебе то какое дело? Я перед тобой не обязана оправдываться, — пытаюсь вырвать руку, но он только сильнее стискивает её.
— Блять! Яна, ты идиотка совсем? Белов тебя убьёт! Нахрена ты это сделала? Он всю ночь икру метал, как ненормальный!
— Ну и пусть. Ещё раз повторяю: какое тебе до этого дело? — снова дёргаю руку, но безрезультатно. — А-а-а, точно, если Белов меня убьёт, тебе ведь некого будет возить и потеряешь клиента. Беда, конечно. Ну ничего, другой найдётся.