Измена. Ты больше не моя
Шрифт:
Ее, даже если захочешь, то не забудешь, день рождения нашей дочери в один день с нашей годовщиной!
Конечно, мы празднуем день рождения дочери, а годовщина получается вторичной в этот день…
Может быть, с этого все и начинается?
Мы друг для друга стали вторичными, отошли на второй план или даже дальше.
Сначала заботы, хлопоты, обязанности, дети… Работа! Потом, в свободное от всего этого время, мы пытаемся уделить немного внимания друг другу, хотя давно уже смотрим
Он — на другую бабу, например.
— Прекрати! — вскрикиваю я, когда от напора его сильных пальцев трещат мои трусы.
Такой натиск, что он готов взять меня силой.
Роман не останавливается, слишком сильно его разозлили мои слова о том, что он не справляется.
За стеной становится тихо-тихо. У меня такое чувство, будто все, кто легли спать в дачном домике, сейчас замерли и слушают нашу возню!
Мне удается поднять руку и огреть мужа по щеке. Но в последний миг Роман поворачивает голову и удар ладонью приходится ему по уху.
Он застывает, тяжело дыша — взбудораженный, взгляд шальной, возбужденный до крайности.
Роман не на шутку завелся, дышит свирепо, у него даже губы дергаются немного.
На несколько мгновений я застыла, разглядывая своего мужа.
Таким я не видела его уже очень давно, и мне становится грустно, что для того, чтобы увидеть его в край возбужденным, пришлось его оскорбить и задеть.
В длительных отношениях притирка неизбежна, как и привычка.
Хорошо это или плохо, но новизна притупляется и кто-то один решает, что это сигнал для похода налево.
Я знаю женщин, которые от мужей гуляют, но о таком даже подругам не рассказывают, потому что настоящая женская дружба случается крайне редко.
Но мужчины — это другое дело.
О своих походах налево они во весь голос трубят свои друзьям, хвастаются, а те, хлопнув приятеля по плечу добавляют: «Вот это ты молодец! Мужик!»
— Ты чего? — хрипит Роман. — Дерешься. Пожестче хочешь, что ли?
— Ты совсем из ума выжил. Ром? У нас на даче полно гостей! Или ты решил для всех бесплатный аудиоспектакль на тему секса устроить?!
— Дача большая, давай выйдем. В баню, например, — улыбается, подлец, как ни в чем не бывало.
От его предложения меня чуть не выворачивает наизнанку.
Его тянет в баню, туда, где он совсем недавно со своей девицей ворковал. Тянет продолжить фантазию и закончить с той, которая под рукой нашлась, что ли?!
— Знаешь, в одном ты прав. Дача большая! И ты… Ты себе угол точно найдешь! А не найдешь, в машине переночуешь!
— Ты только что намекнула… Нет, прямо сказала, что в постели со мной тухло. Так давай добавим огня! — не сдается он.
— Ты пьян! Ты мне сейчас противен! Боже… Свали от меня. Живо! Или я
— Да кричи, сколько влезет, это между нами, между мужем и женой. Все уже взрослые, все свои, поймут, если услышат, что у нас кое-что происходит.
Совсем с катушек слетел, берегов, похоже, не видит.
Я не знаю, чем бы закончилась эта стычка.
Возможно, реально моими криками о помощи.
Но происходит кое-что другое.
В кармане брюк мужа зазвонил телефон.
Завибрировал, я это ощутила внутренней стороной бедра. Роман содрогнулся, прижавшись ко мне теснее.
Совсем себя не контролируя.
— Тебе звонят! — почти кричу ему в лицо.
— Подождут. Или перезвонят позднее, потому что сейчас я занят!
— Вдруг это что-то очень важное?
Роман отталкивается от кровати с бранью на губах.
— Вот так всегда, Вероника! Для тебя всегда, слышишь… Всегда есть что-то более важное, чем мы сами.
Я застываю, оскорбленная такой претензией, а муж тем временем достает телефон из кармана и при мне отвечает.
Резко рычит в телефонную трубку:
— Да!
Его голос такой злой, что, будь я собеседником в этот момент, я бы немедленно положила трубку.
— Что? Говори!
Выслушав чей-то ответ, Роман смотрит на меня зло.
— Это дочь. До тебя дозвониться не может. Спросить что-то хотела. Обезболивающее и… Что-что? — переспрашивает. — Кровоостанавливающее? Так, Марина… — говорит строго. — Что случилось?
Муж меняется в лице.
— Жди. Скоро буду!
Я поднимаюсь, полная тревоги за дочь.
Обиды пока отодвигаю в сторону.
— Что случилось?
— Толком она не рассказала, говорит, упали неудачно с самоката. Крови много.
— Упали? — переспрашиваю я, зацепившись за то, что о дочери муж говорит во множественном числе.
— Да. Вместе с подругой.
Мне показалось или голос мужа зазвучал в этот момент немного иначе?
Глава 8. Она
Выходим из комнаты, по нам скользят заинтересованные взгляды друзей, они сопровождают нас до самых ворот.
Мы с Романом действуем слаженно.
Он открывает ворота, я выгоняю автомобиль. Он закрывает, я терпеливо жду за рулем.
— Я сяду, — предлагает он.
— Ты пил, — отрезаю я. — Торопишься на тот свет? Без меня!
— Ладно, черт! Ты чего такая колючая?
Из числа друзей к машине приходит Анатолий с Лидой, своей женой.
— Уезжаете?
— Приходится. Дети накуролесили, — отзывается Роман.
— Так вроде уже не щеглы! — удивляется Анатолий, чтобы с места срываться!