Измена. Ты нас предал
Шрифт:
— Что за тон, Вероника? Мы ведь тебе ничего плохого не сделали. Пока еще.
Черт, у меня даже телефона с собой нет, чтобы попросить помощи. Вот влипла же.
— Ты мне угрожаешь? — дрожащим голосом, но с вызовом и поднятым подбородком спросила я, наблюдая, как он рассматривает меня. — Не имеешь права удерживать меня здесь.
Он засмеялся, опустил голову и поднял на меня глаза.
— Имел, имею, и буду иметь. Всех и все, что захочу. — Серьезно ответил он, шагнув ко мне, отчего я сделала шаг назад. — Ты разве этого еще не поняла? Милая Вероника.
— Привыкай. Другого ответа ты от меня не услышишь.
Он усмехнулся, провел тыльной стороной ладони по своим губам, прошелся похотливым взглядом по моей груди, животу и ногам.
— Дерзкая.
Подошел ко мне близко, почти в лицо и с придыханием добавил:
— И от этого еще более желанная.
Щелкнул пальцами своим псам.
«Синий костюм» схватил меня и больно заломил руки сзади. Он больше со мной не церемонился, как раньше, «Уважаемая Вероника… то да сё». Вот оно настоящее его лицо.
— Сегодня ты не такой вежливый. Маски сорваны. Фальшивка. Не противно самому?
— Заткнись идиотка, — прошипел он и скрутил руки еще сильнее, чтобы сделать больнее. Только вот за что?
Нориан подошел вплотную и провел мерзким шершавым языком по моей щеке, оставив мокрую дорожку, от чего меня затошнило. Но я изо всех сил не подала виду и держала голову прямо.
— Не страшно? — усмехнулся он и поднял мою голову за подбородок, торжественно улыбаясь.
Конечно, он такой крутой. Четыре мужика против одной девушки.
— А тебе не страшно, что я расскажу ментам и репортерам, какой ты козел?
На его лице не дрогнула ни одна мускула. Он не боится. Ничего. Он положил руки на мою талию и притянул к себе. Я ощутила его эрекцию. Если он меня изнасилует, я не переживу, — лучше умереть, чем жить с этим. Я не справлюсь. Лучше пусть убьет и выбросит в ближайшей канаве. Такие, как они, ведь так поступают с девушками, которые им больше не нужны.
— Ты будешь моей…столько, сколько мне захочется. Если будешь сопротивляться, я уничтожу тебя, твою жизнь и, все, чем ты дорожишь.
— Какая же ты свинья. Мерзкая противная свинья.
Щеку обожгло. Потной рукой он влепил мне со всей силы так, что я пошатнулась и если бы не «синий костюм», крепко державший меня за руки, то точно упала бы на пол.
Подонок злобно зашипел и отошел, заходил кругами, кидая на меня ненавистный взгляд.
— Зачем я тебе, а? Ну ведь есть девчонки, свободные, согласные, моложе и красивей, — уже почти в слезах от боли и безысходности, произнесла я разбитыми губами.
Он снова подошел совсем близко, отчего внутри у меня забилась истерика. Все тело дрожало.
— Получив еще твой первый ответ, я понял, что хочу. Тебя ломать. Такая сильная и гордая, — он снова подошел, накрутил мой локон на палец, — В тот самый момент я понял, что хочу этого больше всего. Ты мой персональный адреналин. Игра, которую я должен преодолеть.
— Тогда лучше убей.
— Гордая? Это даже интересно. Ты сама не понимаешь, что только сильнее поджигаешь во мне азарт. Считаешь
«Синий костюм» отпустил мои руки и резко толкнул в спину. Я упала вперед на четвереньки. Попыталась встать, но шестерка моего карателя грубо нажал на мою голову.
— Я не буду применять физическую силу. Ты ведь все понимаешь. Будешь приезжать ко мне, — пронеслось над головой. — Когда я захочу тебя видеть. Будешь делать все, что я скажу.
Он опустился на корточки, поднял мой подбородок и пригрозил.
— И запомни милая… не приедешь…будешь очень горько плакать.
Вдруг запищали рации двух бугаев, стоявших в дверях, один из них что-то пробурчал в ответ. Затем кивнул Нориану.
— Илья, проведи Веронику на парковку. Ей пора идти.
«Синий костюм» поднял меня за локоть, голова дико кружилась и казалось, ноги уже не держат. Герман подошел очень близко, поправил локон за ухо и медленно прижался ко мне, приблизив свои губы к моему уху, прошептал.
— Если решишь рассказать обо мне мужу, это будет хорошая идея. Твой муж кинется убивать меня. Только он не успеет. Он даже не успеет понять, что сам попал в капкан, из которого живым не выйдет. А его смерть будут связывать с совершенно случайным и совершенно не связанным со мной случаем. Ты своим руками убьешь так горячо любимого мужа.
Я бежала на улицу, из дома моля об одном, чтобы там стояли наши машины. Чтобы без меня не уехали. Потому что сейчас я могла ожидать все, что угодно.
Никита вышел ко мне, и я бросилась на него с кулаками, ещё находясь в шоке.
— Вы почему оставили меня там одну?! Как Вы могли?!
— Что случилось, Ника? — он пытался меня удержать, — ты ведь сама сказала нам ждать тебя в машинах.
— Я сказала?! Когда я вам это сказала, Ник?
— Ну не ты лично. Нам передали от хозяина дома, что ты попросила нас ждать в машинах.
Я стояла, потрясенная. Герман все продумал и создал идеальную ловушку. А мои идиоты поверили. И оставили меня одну, наедине с психом, в пустом доме. Ничего не заподозрили. Видя мою панику в самом начале этого «театра абсурда».
— Что с твоей губой? — спросила стилист Леночка с жалостью и меня начала накрывать волна понимания, что только что произошло, начало трясти все тело, я зарыдала. — Ты упала?
— Уезжаем отсюда! Быстро! — я вытерла слезы рукой и прыгнула в машину.
* * *
Меня охватила паника. Руки и губы тряслись, мокрое лицо, глаза из-за слез ничего не видели. В истерике я так громко рыдала, что водитель решил остановить машину.
Повернулся ко мне. Открыл бардачок и передал пачку салфеток. Достал аптечку, накапал валерьянку в пластиковую крышку от бутылки и протянул воду с успокоительным. Я все выпила и откинулась на спинку кресла, кусая губы, заставляя себя перестать плакать. Но не получалось. Мать твою! Я только сейчас начала отходить от шока и понимать, что со мной могли сделать. И никто бы не помог. Я осталась там одна. С двумя сумасшедшими и их охранной.