Измена. Уходя, - уходи
Шрифт:
– Так, - говорит он, - на всякий случай. А еще, вот контейнер, соберете мочу. Тоже исследуем. Но я повторяю: не беспокойтесь. Это исключительно для того, что Вы не переживали.
После всех процедур приходится подождать около часа. Поэтому я иду в сквер при поликлинике. Нервы, конечно, на пределе. Но уже то, что меня не выпроводили, посмеявшись, немного успокаивает. В крайнем случае меня прокапают, как сказал врач, и ничего страшного не произойдет. Ведь прошло уже много часов, а никаких негативных проявлений не наблюдается.
Мое внимание привлекает
Что-то с Ларой? Ну да. Иначе что бы он здесь делал. Медработники с носилками и Руслан скрываются за дверью клиники. А я думаю о том, что, вероятнее всего, у нее стремительные преждевременные роды.
Вздыхаю сочувственно. Я не желаю зла их ребенку. Он не виноват, что у него такие родители.
Через несколько минут появляется Кузьмин. Судя по его виду, можно предположить, что он расстроен, но положение, скорее всего, не критическое.
Опускаю голову в надежде, что он меня не заметит. Но, к сожалению, Руслан направляется прямо ко мне. Наверное, увидел меня, как только приехал.
Соображаю, как объяснить ему свое присутствие здесь. А почему собственно я должна изворачиваться.
– Привет, а ты чего здесь в такую рань?
– Контрольные анализы после болезни, - нахожусь достаточно быстро, - вот жду результаты. Не хочется тратить рабочее время на личные дела. А что с Ларой?
– Сказали, ничего страшного. Но надо полежать на сохранении во избежание ранних родов. Просто она запаниковала при резкой боли… внизу живота. Вот.
Ни мне, ни ему, как видно, не хочется продолжать разговор. Смотрю на часы и констатирую, что мне пора идти за результатами. Мы прощаемся, и я чуть ли не бегом и во вновь подступившем волнении направляюсь в лабораторию.
Наверное, на мне написаны все мои страхи, когда вхожу в кабинет. Девушка при виде меня улыбается, стараясь предупредить мою разбушевавшуюся тревогу.
– С такими результатами можно в космос отправлять, - шутит она. А у меня прям слезы сами льются. От радости. Ага, теперь поняла, почему люди иногда и от радости плачут. – А вот плакать не надо. Радуйтесь. Ведь ни Вам, ни Вашему будущему ребенку ничего не угрожает. Может, налить водички?
– Нет, спасибо, - сразу вспоминаю Лару при упоминании о воде. – И вообще, огромное Вам спасибо, что успокоили меня. А то я уж думала…
Последние слова уже произношу, выходя из кабинета. Не обязательно все объяснять, что я думала. Главное, что все хорошо. Иду по коридору вытирая слезы и счастливо улыбаясь.
С такой же счастливой улыбкой появляюсь в офисе. Ирина тоже радостно улыбается мне навстречу.
– Я так понимаю, что у тебя все хорошо?
– Более чем! А вот у Руслана с Ларой – не очень.
Коротко пересказываю Ирине события нынешнего утра. Она загадочно смотрит на меня и задумчиво произносит:
– Боженька палкой не бьет…
– Ира, - укоризненно
– Ну да, я тоже надеюсь. Он ведь здесь ни при чем. А эти двое!..
– Ладно тебе. Давай работать.
Глава 39
Несколько дней затишья без волнений и стрессов позволили мне навести мало-мальский порядок в мыслях и чувствах. Юсупов, видимо, с головой окунулся в работу. Я поступила аналогично. От Кузьмина не было никаких проявлений. Наверное, был поглощен состоянием своей Ларисочки. Скорее всего, только и делал, что бегал в клинику с цветочками и фруктами.
Я, конечно, нет-нет да и задумывалась о том, чем все закончится, имея в виду завещание. Особенно не волновалась, потому что, как заверил меня мой адвокат, при самом плохом раскладе половина наследственной доли будет принадлежать мне. Ведь на момент вступления Кузьмина на должность гендиректора компании со всеми вытекающими отсюда последствиями, я была его женой, и, кроме этого, единственной дочерью моего покойного отца.
Однако фраза о делах фирмы, ненароком оброненная Ларой, меня слегка беспокоила. От предателя Кузи теперь можно было ожидать любой подлости.
И вот, наконец, решающий день настал. Мне позвонили из нотариальной конторы, куда обращался отец по поводу завещания, и пригласили на заслушивание наследственного документа.
Я тут же созвонилась с мамой, и она поспешила заверить, что ее тоже пригласили. Юсупову позвонить не успела, так как, едва я закончила разговор с мамой, поступило сообщение от него. В нем он писал о том, что тоже приглашен в качестве адвоката, защищающего мои интересы. К тому же, заявление о рассмотрении завещательного документа исходило именно от него.
Меня несколько удивило, что он ограничился эсэмэской. Если по правде, то даже слегка обидело. Но накручивать себя не стала по этому поводу. У него кроме меня масса неотложных дел. И все же…
Время ползло, как черепаха. Меня распирало от нетерпения и любопытства, получил ли приглашение Руслан. Воспользовавшись этим предлогом, ближе к концу рабочего времени звоню Юсупову.
– Добрый день, Вадим Иннокентьевич, - по секундной паузе пытаюсь понять, в каком он настроении, и не обиделся ли на отчество, но он, видимо, занят и не обращает на это внимания, - я вот хотела уточнить относительно завтрашнего слушания.
– Да, Юля, здравствуй! – кажется ему приятен мой звонок. – У тебя какие-то вопросы? Я весь внимание.
Это хороший знак. Правда все равно удивлена, что он сам не позвонил.
– Хотела уточнить, приглашен ли Руслан.
– Сообщаю достоверную информацию: не приглашен. Судя по этому факту, Вершинин не предусмотрел его участия. Но он вправе присутствовать в качестве твоего супруга. Поэтому решать тебе.
– И что же мне делать? Поставить его в известность?
– Как ты решишь, так и будет, - говорит сдержанно, даже сухо, чем ввергает меня в недоумение. Что это с ним сегодня?