Измена. Вернуть любовь
Шрифт:
Весь вечер подруга провела у меня. Всячески веселила и отвлекала от мыслей о ребёнке. Но вот наступила ночь, и я остаюсь дома одна. Сна ни в одном глазу. Я так боялась, незапланированной беременности, а сейчас прислушиваюсь к своему организму и не могу понять, кажется, будто что-то оборвалось. Какая-то надежда. И оставшись в одиночестве, я поняла, что мне грустно.
Пузожитель…
Как мило назвала малыша Анаит. Малыша, которого в итоге нет. Ложная тревога.
Поворачиваюсь на левый бок и беру с тумбочки третью, нераспечатанную,
Моё утро начинается с внезапного и настойчивого звонка в дверь. Отрываю голову от подушки и со стоном дряхлой старушки поднимаюсь с кровати.
— Иду я, иду, — буркаю, тянусь к замку, забыв спросить "кто там?" или хотя бы посмотреть в глазок и поворачиваю его. Открываю дверь, а там меня встречает… гигантский букет алых роз.
Глава 40
Яна
Глеб проходит в квартиру, аккуратно кладёт букет на стол и сразу устремляется ко мне. Подхватывает на руки и заключает на губах поцелуй. Отрывается, смотрит на меня и снова целует, с сопением, с дрожью во всем теле.
— Я всё-таки не выдержал. Из кожи вон лез, но закончил все дела раньше, чем планировалось, и сразу за билетами. Ночью самолёт и вот я уже в городе. Сразу с аэропорта к тебе.
— Привет! — только сейчас успеваю вставить слово.
— Привет! А что с личиком? — ставит меня на ноги, но продолжает удерживать в своих теплых объятиях.
— А что не так? — выкручиваюсь из его рук и подхожу к зеркалу.
Ну что я могу сказать. Лицо отёкшее с синяками под глазами, волосы больше напоминают гнездо вороны. Да и цвет лица бледный, как у вампирши.
— Ян, поделишься, что произошло?
Но я только мотаю головой. Не хочу говорить о том, что я перепаниковала и напридумывала себе беременность. Сейчас это кажется таким глупым.
— Всё нормально, правда. У меня в гостях подруга была, и я совсем не выспалась.
— Точно подруга? — прищуривает глаза.
— Ой нет, на самом деле табун похотливых мужиков, — легонько толкаю Миронова в грудь и ставлю на лоб щелбан.
Не надо и говорить, что Глеб напал на меня словно дикий зверь и практически сразу упёр в спальню.
— Стой! Презервативы! — сжимаю бёдра, как только он входит в меня.
— Чего? — смотрит в полнейшем шоке.
— Защиту надо. Скафандрик для твоего парнишки — тычу пальцем вниз. — Ну мало ли. Ты не знал, что от незащищённого секса бывают дети? — ворчу и пытаюсь его спихнуть, но Глеб только сильнее загоняет в меня свой каменный член.
— Да у меня даже нет резины с собой.
— Глеб, но я не буду так.
— Ты сейчас прикалываешься? — подаётся вперёд и, обжигая ухо, шепчет. — Не переживай, я успею вытащить.
В груди что-то с хрустом ломается, и я сдаюсь. Объявляю полную и безоговорочную капитуляцию, отдаю
Все выходные Миронов провёл со мной. За два дня мы лишь один раз вылезли поздно вечером до магазина и обратно.
В понедельник он уехал первым, рано утром, пока я досматривала сладкие сны. С ним рядом только такие и снятся эти дни. Проснулась от треньканья будильника, поставила чайник и сонно поплелась в душ. Менструация всё ещё не пришла, и я вспомнила, что в тумбочке лежит неиспользованный тест. Но сделать его так и не успела.
Едва я достаю заветную коробочку, как меня тут же отвлекает телефон. Звонит Краснова и с ходу выдаёт мне не самое приятное поручение:
— Яна с добрым утром. Ты дома?
— Да, ещё собираюсь.
— Отлично! Шеф-Зайцева объявилась. Она попросила кого-нибудь из сотрудников заехать в головной офис и забрать у секретаря пакет документов. Игорю пока такое не могу поручить, сама понимаешь, он еще "молочный". Наташа страдает с желудком, а до остальных не могу дозвониться. Выручай Белова!
— Х-хорошо, — душу внутреннее сопротивление, но со скрипом и треском соглашаюсь.
— Спасибо! Ты всегда выручаешь, золото, а не сотрудник. Ну всё, больше не отвлекаю, беги собирайся. Пока-пока! — прощается и, недослушав меня, сразу скидывает звонок.
Смотрю на телефон и ворчу вслух:
— Я не выручаю, а тупо не имею хитрости и смелости сказать — нет.
Уверена, никакой желудок у Наташи не болит, ей тупо не хочется тащиться в офис. А остальные тоже хитровыдуманные, понимают, что если начальник звонит так рано, значит, о чём-то попросит. Эх, одна я простофиля.
Решаю, что сегодня подойдёт более строгий образ, поэтому выбираю белые укороченные брюки, бежевую рубашку, туфли на низком каблуке под леопарда и в тон рубашке сумку-планшет. Понимаю, что не хватает вишенки на торте, подхожу к комоду, выдвигаю верхний ящик и достаю крупные серьги и колье на шею. Немного подкрасить ресницы и нанести на губы блеск.
Мне только забрать у секретаря документы и уйти. Катю я и вовсе не увижу. Вспоминаю подаренную ею открытку, и по телу бежит холодный озноб. Нет. Это все-таки невыносимо. Надо скорее бросить все силы на поиски новой работы и увольняться. Срочно!
Последний раз осматриваю себя в зеркало. Поправляю косу и выхожу из квартиры. Тут же забегаю обратно, хватаю с полки солнцезащитные очки и забытый телефон. Ухожу.
Как только моя нога переступает порог офиса, сердце выдаёт несколько рваных ударов и затихает. Затихает всё во мне. Кажется, даже кровь застыла в венах. Ноги превратились в деревянные штакетины. И я безжизненной куклой двигаю к лифтам. Нажимаю кнопку и ощущаю на кончике пальца покалывающую боль. Растираю между собой ладони, подношу ко рту и пытаюсь согреть их дыханием. Да что со мной творится?