Измена. Видимость семьи
Шрифт:
На перекрёстке я остановилась, упёрлась в колени руками, чтобы унять боль в груди и хоть немного отдышаться. Из-за поворота были видно зарево пожара. Сюда долетали удушливый запах жжёной пластмассы и лохмотья пепла. В конце концов я немного успокоила дыхание, выпрямилась и сделала шаг за угол.
Горело всё.
Пожар
Бывшее административное здание полыхало всеми четырьмя этажами. Из окон, словно из пустых мёртвых глазниц валил чёрный удушливый дым. За ним факелом в ночное небо бил фонтан огня. Там когда-то находился
Послышались взрывы, и стоящие за лентой оцепления качнулись живой волной назад. Но спустя несколько секунд снова вернулись к неизвестно откуда взявшимся турникетам. Толпа зевак в халатах, шортах и тапочках размахивала руками, тыкала в горящее небо руками и не расходилась.
Пройдя несколько метров я села прямо на обочину и замерла, обхватив руками ноги. Мне казалось, что моя жизнь закончилась, и теперь я смотрела на неё со стороны. Видела как подъезжали и отъезжали машины. Кого-то увезли на скорой. И как один за другим горели корпуса.
Пламя перекидывалось с одного здания на другое. Зеваки снимали на телефоны себя на фоне огня, горящую фабрику. А корпуса продолжали полыхать. С треском, грохотом, взрывами. А ещё с клубами масляного, въедливого дыма, пропитывающего насквозь. Одежду, тело, душу.
Ночь подошла к концу. Чёрное небо стало серым. Из-за гари и копоти обычным оно не стало. Так и висело свинцовой тучей горя и отчаянья, припечатывая к земле. Не давало не то, что встать, даже пошевелиться. В голове было совершенно пусто. Безрадостно и обречённо.
– Вот ты где! – раздалось над моей головой.
Меня грубо схватили за ворот рубашки и дёрнули вверх. Ткань затрещала, а затёкшие ноги не удержали веса, и я начала падать. Но державший не ослабил хватку. С удвоенной силой он поволок меня прямо по асфальту. Я пыталась рассмотреть его, но ворот впивался в горло, и единственным желанием было глубоко вдохнуть.
Меня втолкнули в салон машины. Я с шумом хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться. Рядом на сиденье шмякнулась гориллоподобная туша, занявшая всё сиденье и впечатавшая меня в дверь. Он схватил меня за шею сзади так, что пальцы его громадной пятерни сомкнулись у меня под челюстью. Меня сковал животный ужас. А незнакомец, наклонившись к самому лицу своим безобразным рылом, рявкнул, – это всё из-за тебя, тварь! Это ты сожгла Промзону! – Он сильно тряханул мою голову, словно надеялся, что из неё высыпятся застрявшие монетки. – Пикнешь – урою! Поняла?
Ни кивнуть, ни сказать у меня из-за сжатых на шее пальцев не получалось. Поэтому я несколько раз моргнула. Он подождал. Я заморгала ещё сильнее, и чудовище с силой оттолкнуло меня. Я больно ударилась головой о стекло, но даже звука не издала от липкого страха, пропитавшего меня насквозь.
– То-то же! Пикнешь – урою!
Машина рванула с места и понеслась по улицам. Я тряслась всем телом. У меня клацали зубы, тряслись руки и подпрыгивали колени, которые я пыталась прижать трясущимися ладонями. Мне казалось, что я дико замёрзла, хотя не чувствовала холода пока сидела ночью на земле. А вот теперь, словно оказалась внутри снежного сугроба.
Нас мотало из стороны в сторону. Водитель метался по полосам движения перестраиваясь,
Резко развернувшись, машина затормозила возле ржавых железных ступенек. Похититель грузно вывалился из авто. Обойдя автомобиль сзади, он резко распахнул мою дверь. Я начала вываливаться наружу, а он, снова схватил меня за шиворот и поволок в здание. Больно ударившись коленом я смогла встать на ноги.
Теперь похититель стремительно тащил меня по коридору. Я едва успевала переставлять негнущиеся ноги, чудом не падая с каблуков. Дойдя до конца, похожий на орка мужик распахнул дверь слева и с размаху, словно копьё, метнул меня в кабинет. Я распласталась на полу.
Слушай сюда!
– Приволок идиотку! – рявкнул громила.
Я встала на разбитые колени. Поскользнулась на крови, но удержав равновесие, смогла подняться. Кабинет был обставлен просто. Стол, стулья, принтер, ноутбук. Почти так же выглядел мой, сгоревший до тла, офис. Только хозяин в нём был другой.
Он сидел, уперев локти в стол, со сжатыми кулаками и уничтожал меня взглядом. Тяжёлым, ядовитым, удушающим. Не мигая сжирал меня одним своим присутствием. Я физически чувствовала, что жизнь из меня вытекает с каждой каплей льющейся из разбитого колена крови.
Он молча кивнул в сторону стула, и меня, так же за шиворот, на него шмякнули. Я вцепилась в столешницу. Громила уселся напротив, и я могла его рассмотреть. Огромная туша, лысая голова. Уродливое лицо со старым шрамом со лба на щёку и огромные, торчащие в стороны уши с острыми кончиками. Глаза разярённого быка с красными прожилками.
От него веяло злостью, но выбирая между хозяином кабинета и похитителем, я бы предпочла последнего. В нём оставалось хоть что-то человеческой. А вот в незнакомце во главе стола был только яд. Казалось, что сначала он выжег всё человеческое в нём, а теперь вырывался сквозь тёмные глазницы наружу. Он начал без предисловий.
– Ты нам должна.
Мне казалось, что я попала в фильм про банду и я попала к главалю. Это было настолько нереально, что хотелось ущипнуть себя, чтобы проснуться. Но, как только я шевельнулась, дикая боль в колене убедила меня, что всё происходит в реальности. В страшной, ужасающей реальности.
– Пожар начался в твоём цеху. Сгорели 12 производственных и 7 складских корпусов. Ты должна столько, сколько не выплатишь и за всю жизнь. Даже если тебя разобрать и продать на органы полностью, это не покроет и сотой доли убытков.
– Но при чём здесь я?
– Ты поставила оборудование с нарушением норм. Из-за этого начался пожар.
– Но я же только арендатор! Все вопросы к владельцу здания.
Громила напротив издал непонятный звук. Что-то среднее между смешком и хрюканьем. Теперь он выглядел испуганно. Вжал уродливую голову в плечи так, что шея полностью исчезла, втянувшись в туловище. Казалось, что даже его огромные уши сиротливо прижались к лысому черепу.