Измена. Видимость семьи
Шрифт:
– Егор, о чём ты говоришь?
– О том, что ты уехала во время месячных. Больше мы с тобой не спали. Решила отомстить за измену изменой? Выбрала Кольцова? Не ожидал от тебя такого. Но ты поступила как поступила. И мне понятно, почему он не признал ребёнка. Да и мне не с руки. Теперь не ты будешь подавать на развод, а я. Потому что жить с неверной женой я не собираюсь. Я отпускаю тебя Даша, на все четыре стороны. Живите как хотите. Я в этом участвовать не буду. Прощай.
Егор медленно, словно в кинофильме, расправил плечи. На его лице появилась горькая
У меня из-под ног ушла опора. Мир накренился. Казалось, что светильники медленно сползали по потолку, а я по сиденью кресла. Чтобы сохранить равновесие я упёрлась кулаками с зажатыми бумажками о столешницу, когда на моё предплечье легла красивая женская ладонь с идеальным маникюром и дорогими украшениями.
– С тобой покончено, – пропела мне прямо в ухо Алика, – Егор с потаскухами дел не имеет! Слишком порядочен. И, мой тебе совет, избавляйся от ребёнка. Без прицепа у тебя будет больше шансов захомутать мужика. Прощай!
– Да иди ты!
– Главное, что ты уже пошла!
Алика рассмеялась и, состроив ехидную улыбку и бросилась вслед за Егором. Последнее, что я видела до того, как потеряла сознание, была подиумная походка сводной сестры мужа.
А кто ему сказал?
Домой я приползла абсолютно без сил. Ключи доставать не стала и набрала номер квартиры на домофоне. Мама открыла почти моментально, словно ждала меня у дверей. В красивом платье, с макияжем, как будто готовилась к приёму гостей. В доме пахло фирменным пирогом с капустой и борщом, который мы с Егором оба обожали до трясучки.
Увидев мою бледную физиономию, мама всполошилась, охнула, а потом умчалась на кухню и вернулась со стаканом и салфетками. Усадила, как в детстве, на диван с ногами. Налила воды, растёрла руки влажным полотенцем. Предложила еду, но я категорически отказалась, мотая головой.
Мама не сдавалась. Она налила бульон от борща в супницу и заставила пить. Это было моё любимое блюдо. И Егора. Только он любил погуще, а я пожиже. Иногда мама выливала мне бульон в кружку, а мужу накладывала овощи с мясом. Жидкости добавляла совсем немного.
Мы говорили, что ели борщ, но, по факту, у каждого из нас было своё блюдо. Это было, как читать «Мастера и Маргариту» частями. У каждого получается своя книга. У одного про Москву, а у другого про Ершалаим, а название одинаковое. Мы так с Егором и жили. Каждый про своё, а вместе было хорошо. Стало так обидно, что захотелось плакать.
– Даш, ты чего? Стряслось-то что?
Мама придвинула к дивану стул и поправила сползший плед.
– Тут такое дело, мам. Я жду ребёнка.
– Так это чудесно! Вот и повод помириться с Егором. Малышу и папа, и мама нужны.
– Ничего. Без отца как-то вырастим.
Она многозначительно посмотрела на меня. Убрала чёлку за ухо и кинулась в атаку.
–
В голове забрезжила смутная догадка, но она никак не могла оформиться в здравую мысль.
– Дай мне прийти в себя, мам. Потом решу, что делать.
– Да что тут решать? Как ваша встреча-то прошла?
– Плохо, мам. Он сказал, что подаст на развод. Считает, что ребёнок от Игоря. И что неверная жена ему не нужна.
Передавая маме кружку из-под бульона, я встретилась с ней взглядом, и она внезапно вздрогнула.
– Погоди-ка. А откуда ты знаешь, что в кафе был Егор? Я же говорила, что встречаюсь с Игорем. А? Мам? Давай-ка начистоту.
Мама заёрзала на стуле. Начала подниматься, чтобы унести посуду, но я успела схватить её за руку. Она опустилась обратно на стул, склонила голову и начала мять в руках скомканную салфетку.
– Ну, вы такая хорошая пара с Егором. Понимаешь…
– Ты ему сказала, где я буду? Мам? Ты?
Она вскинула на меня обиженный взгляд.
– Разумеется, я! Он из командировки вернулся, ему где тебя вылавливать? Не по кустам же вокруг цеха?
Мне стало обидно.
– Мам, ну кто тебя просил?
– Ты – точно не просила! Ты не умеешь! Ты же упрямая! – Мама мотнула головой в сторону окна, и непослушная чёлка снова сползла на лицо. – Ты, Даша, просто невыносимая! И ничего никому доказывать не будешь! Егор, как отец, должен знать, что ты носишь его ребёнка!
– Он мне изменил! Он таскается везде со своей любовницей! Даже на встречу с ней пришёл! Чего ты хочешь от меня?
– Чтобы ты ему объяснила, что ребёнок его! Надо – делайте тест на отцовство, но семью разрушать я не позволю!
У меня в голове щёлкнул тумблер. И я начала очень спокойно. Как киллер перед выстрелом.
– А вот сейчас, мам, послушай меня внимательно. Понимаю, что ты хотела как лучше. Но, может быть оттого, что Егор увидел что-то лишнее после встречи с Игорем, он и сделал выводы о моей неверности. Этого уже не изменить. Но если, – звенящим голосом я старалась выделить каждое слово, – ты ещё раз влезешь в мои с ним отношения, если только позвонишь, напишешь, намекнёшь Егору, что ребёнок от него, ты меня больше не увидишь! Съеду в ту же секунду! Ты меня поняла?
Мама охнула, прижала руки к груди и приподняла острые плечики, словно защищаясь.
– У него своя жизнь, у меня своя! Сам изменил и теперь шлюхой называет! А потом что? Приволочёт любовницу третьей в нашу спальню? Запомни, никаких контактов с Егором Морозовым! Ни одного звонка! Мам, ты меня поняла?
Она умоляюще посмотрела мне в глаза. Но не увидев и капли мягкости, кивнула. Вот и ладно.
– Не надо унижаться, мам. Вырастим сами. Выжили же после развода с отчимом, хотя он каждую минуту напоминал, что кормит нас. Ты меня одна вырастила, а вдвоём уж мы точно справимся. Без Морозова.