Измена. Вместе (не) навсегда
Шрифт:
Да только невеста не липовая, идиот! Вернее, идиотка. Я. Это же надо было вообще ничего не замечать!
Смотрю на Ярослава и просто не понимаю, как можно так спокойно – без малейшей эмоции – отнести к “бизнесу” нашу свадьбу? Мою любовь? Меня? Неужели мои чувства его вообще не волнуют? Для него это – всего лишь представление, но для меня ведь все по-настоящему! Он что, психопат?
– Милая, что-то случилось? – тихо спрашивает Ярослав.
Чуть нахмурясь, рассматривает мое лицо. Заметил, похоже, мой макияж
– Я видела вас, – палю в лоб.
А чего церемониться? “Спектакль окончен, гаснет свет”*. [*из песни Полины Гагариной “Гаснет свет” — прим. автора]
Ярослав прищуривается, его взгляд бегает по моему лицу. Секунда – и он возвращает себе обычное равнодушие.
– Не понимаю, о чем ты, – отвечает спокойно, будто я тут с луны свалилась.
Во мне закипает что-то горячее, почти обжигающее. Улыбаюсь так, что сама себя боюсь. Это что-то за гранью добра и зла.
– Зачем портить охуенный секс тем, что люди называют браком? – выплевываю ему его же слова.
На мгновение он каменеет. Даже останавливается на секунду. На лице сначала растерянность – настоящая такая, искренняя, будто он вообще никак не ожидал это услышать.
Но это длится всего мгновение. Ее сменяет злость. Тихая, холодная. Он придвигается ко мне ближе, вероятно опасаясь, что кто-нибудь услышит наш разговор.
– Не устраивай сцен перед гостями, – шипит сквозь зубы. – Для меня это ничего не значит.
Хватаю его за лацкан пиджака, встаю на цыпочки, чтобы дотянутся. Он же выше меня на целую голову:
– Это наш брак для тебя ничего не значит! – цежу ему, зло глядя в глаза. – Ах, нет, постой. Контракт, имидж семьянина. А как тебе имидж предателя, а, Ярослав? Как тебе такое, дорогой?
Его глаза темнеют. Он пытается убрать мои руки с лацканов, бросает взгляд в зал. Но я держу крепко. И плевать, что вокруг куча народа.
– Алиш, ты все не так поняла, – снова шепчет он, голос становится мягче. Пытается сбавить градус.
Вскидываю брови, смеюсь. Смех сухой, нервный. Я на пределе. Нет, блин, я уже за всеми возможными пределами своего самообладания!
– Ты издеваешься? – восклицаю я. Похоже, слишком громко. По залу проходит волна шепота.
– Алин, послушай. Я просто психанул. Ничего не было.
Начинаю смеяться. Хрипло. Без радости, почти истерически.
– Ты имеешь в виду, что не успел ей присунуть? Или что именно? А кстати, кто она? Притащил шлюху на нашу свадьбу? Покажи мне ее.
Я отпускаю его лацканы и поворачиваюсь в зал. Свет софитов ослепляет меня, и я не вижу ничего, кроме черной сияющей бездны, куда я, по-моему, уже лечу.
Ярослав дергает меня обратно к себе.
– Успокойся! – говорит с нажимом. – На нас все смотрят.
Да уж! Такого танца молодых они еще не видели.
И тут внутри меня что-то ломается. Просто… ломается. Словно кто-то взял хрустальную
– Я же любила тебя! – пищу, уже не пытаясь сохранить лицо или макияж. – Как ты мог?!
Глава 6
Алина
Теперь уже точно все всё поняли. У нас с Яром офигенный танец молодых вышел. Так эмоционально! Вместо па и поддержек – рыдающая в дыму невеста.
Но я уже ничего не могу с собой поделать. Реву, не сдерживаясь. Да и, если бы хотела, не смогла.
В голове мелькает мысль, что в этом зале все мои знакомые. И Людмила Васильевна, заведующая детского сада, где я работаю. И Витка эта противная, у которой, сто пудов, после такого откроется второе дыхание для травли. И… господи, да все!
Стыд лупит жаром по щекам. Хочется раствориться в густом тумане, который по-прежнему обволакивает гостей, как какой-нибудь фокусник.
Ярослав выглядит растерянным. Смотрит на меня и, похоже, не знает, что делать.
– Алин, Алин, посмотри на меня, – тянет меня за руку. – Ничего не было, клянусь! Успокойся, возьми себя в руки.
Но от этих слов мне становится только хуже. Жалею, что все-таки не ворвалась в номер. Чтобы он теперь не мог мне лапшу на уши вешать. И лучше бы тогда все решили, а не при всех. Ну и пусть бы мама увидела. Точно бы его поколотила, предателя проклятого!
Вырываю руку из его хватки, игнорируя гул голосов вокруг. Видеть его больше не могу!
А что, свалить в туман в данном случае — звучит как план. Подбираю подол, разворачиваюсь и бегу прочь из зала. Туман стелется по полу, в зале темно. Я молюсь, чтобы еще не упасть и не разбить себе где-нибудь тут нос в темноте. Вот смеху будет!
Хотя куда уж смешнее! Я была счастливой женой примерно час. Обхохочешься! Вот все-таки приметы эти не зря придумали. Уронила же кольцо. Надо было сразу кричать: “Галя! Отмена!” и валить прочь из этого ЗАГСа.
Кое-как пробираюсь к чертовой двери. Музыка обрывается, за спиной начинается неразбериха. Но я не оборачиваюсь. Как львица, преследующая свою добычу, рвусь к цели. Пусть все смотрят. Пусть шепчутся. Пусть обсуждают. Мне все равно.
Мое сердце разорвано в клочья!
Толкаю тяжелую дверь банкетного зала. Вырываюсь в коридор, чуть не сбивая (или сбивая?) с ног официанта. Бегу к выходу. Лифт, кажется, там. Когда шли сюда, я вообще не запоминала дорогу. Как блаженная все смотрела на своего новоиспеченного мужа, даже не подозревая, какую свинью он мне подложит.