Измена. Вместе (не) навсегда

Мэй Линда

Человек же может повзрослеть, измениться? Вот я и думала, что со мной у Яра все будет иначе.

С самого начала между нами была тонкая, едва уловимая, связь, которая не может быть видна и понятна постороннему. И я искренне верила, что за этим напускным фасадом кутилы и бабника скрывается искренний и добрый Яр, каким он всегда и был со мной.

До сегодняшнего дня.

За свою наивность придется расплатиться браком, который длился всего лишь час.

– Что случилось? Скажи мне, – шепчет Катя, приблизившись,

осматривает меня с тревогой.

– Да ничего особенного, – говорю нарочно громко, чтобы Ярослав слышал. – Просто муж изменил мне прямо на свадьбе.

– Ты что-о-о-о? – тянет Катя оборачиваясь на Яра и в следующую секунду налетает на него как пылающая фурия. – Да я тебе сейчас, подонок!

– Уймись ты, бешеная, – отбивается от нее Яр, хватает за запястья.

От неожиданности я отшатываюсь, наступаю на подол платья и, запутавшись в своих юбках, плюхаюсь назад на бетон крыши.

Они замирают и через секунду бросаются ко мне:

– Алиша, ты в порядке? – выпаливают в унисон.

Зыркают друг на друга в ярости.

– Я тебя… я тебя… пристрелю! – рычит Катя Яру.

– Не лезь не в свое дело, – отрезает тот.

– Не в свое? Она мне как сестра! – верещит подруга.

– А мне — жена! – парирует он.

– Хватит! – прерываю их перепалку.

Копошась в своих юбках, пытаясь встать на ноги.

– Постой, не дергайся, – говорит Ярослав, нацепляя на мои ноги туфли. Не сопротивляюсь. Ноги заледенели капец как. Уже едва их чувствую. Так и почки отморозить можно.

Поддерживая меня с двух сторон, Катя с Яром помогают мне встать.

– Ярослав, – говорю, глядя ему в лицо, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. – Я на брак по расчету не соглашалась. Если для тебя это всего лишь бизнес – я умываю руки. Сейчас спустимся вниз и я объявлю, что свадьба окончена. Завтра же подадим на развод.

Говорю, а у самой сердце разрывается на части. Все мое счастье – было иллюзией. Он не любит меня. Не любит.

Отвожу взгляд, не могу на него смотреть. Если взгляну, снова начну рыдать. А я не хочу плакать при нем. Он не заслужил моих слез.

– Не делай этого, – говорит он спокойно, но в голосе слышны стальные нотки. – Ты уничтожишь нас обоих.

– Нет, Ярослав. Это ты уничтожил нас обоих! – говорю ему с горечью. Глаза щиплет, в горле стоит ком. – Тебе было плевать на меня. Ты просто использовал меня, как вещь.

Он выдыхает, проводит рукой по затылку. Я знаю этот жест – он делает так, когда пытается собраться. Не верю, что у него есть хоть капля сожаления.

– Ты права, – вдруг говорит он, и я замираю. – Я облажался.

Слова звучат искренне, но что это меняет? Ничего! Все равно все разрушено. Все равно больно. Все равно гадко.

– Я не верю в институт брака и всю эту херь, – продолжает Ярослав хладнокровно. – Мне тоже

не в кайф стоять перед этой сотней идиотов и делать вид, что мне не плевать на каждое их слово. Но если ты сейчас устроишь сцену, ты утянешь на дно не только меня, но и себя.

Так вот твое истинное лицо, Ярослав. На глаза снова наворачиваются слезы. Мерзавец!

– Мне плевать! – голос срывается на крик.

– Не ври, – он резко делает шаг ко мне, но я машинально отступаю. Катя встает между нами, загораживая меня от Яра.

Его глаза холодные, взгляд стальной, как будто хочет пригвоздить меня к месту.

– Тебе не плевать. Давай договоримся. Ты спускаешься со мной в зал. Мы заканчиваем этот вечер так, чтобы все думали, что у нас идеальная свадьба. А завтра… ты делаешь, что хочешь. Хочешь развода – без вопросов. Но хотя бы сегодня – держи лицо. Не ради меня. Ради своей матери, которая сейчас сидит там. Ради бабушки, которая может и не пережить такой позор, и ради себя.

Я закрываю глаза, выдыхаю. Действительно, позор. Все знакомые до пенсии будут об этом судачить. Где взять билеты на Марс?

– Мерзавец, – зло шепчет Катя.

– Ты просто мной манипулируешь! – огрызаюсь, открывая глаза и сталкиваюсь с ледяным взглядом.

– Да, – спокойно отвечает он. – Но ты знаешь, что я прав.

Молчу. Он смотрит ровно, без жалости. Не уговаривает. Не упрашивает. Просто констатирует. И этот сухой тон… Он что тут, на деловых переговорах? Он жизнь мою разрушил! Сердце разбил! А ведет себя так, словно заключает очередную сделку.

Как же я могла так в нем ошибиться? Мне же не восемнадцать. Казалось, что я разбираюсь в людях и мужчинах. И я не из тех девочек, что падкие на красивые слова и жесты.

Так почему же я так слепо доверилась такому, как он??

Не понимаю. Не понимаю, где были мои мозги!

– Алин, не слушай его, – шепчет Катя, сжимая мою руку. – Если хочешь, мы уйдем прямо сейчас. Я все устрою. Тебе даже возвращаться туда не надо. Я скажу Радмиру, и он отмутузит этого придурка как следует.

Уйти? Да, было бы здорово. Просто взять и сбежать, забыть обо всем. О Ярославе, прежде всего. Вырвать его из сердца. С корнем. И начать с чистого листа.

Но перед глазами заплаканное лицо мамы. И бабуля, которая так радовалась за меня: “Алиночка, я так рада, что ты нашла свое счастье”.

Опозорить их при всех? Все потому, что я вовремя не поняла, что мой муж самый настоящий говнюк.

Смотрю на Ярослава. Стоит, как скала. Красивый такой, как жених с обложки. Лицо хмурое, губы поджаты. Хочется ему врезать. Или даже назло ему закатить скандал! О репутации он своей печется. Какой же паршивец.

Выдыхаю облачко пара. Замерзла уже так, что, должно быть, свалюсь с простудой. Меня раздирают сомнения.