Измена. Вторая семья мужа
Шрифт:
Спускаюсь ниже и прохожу в зрительный зал. Постою у входа посмотрю на ее выступление. Она так долго готовилась, тянет меня увидеть ее на сцене.
Ждать приходится недолго. Зоряна появляется в балетной пачке, волосы идеально зачесаны назад, улыбчивая, стройная, талантливая. У нее все очень красиво получается. Она танцует ведущую партию, на сцене с ней еще девочки. На них не смотрю, Зоря своим танцем приковывает взгляд. На финальных аккордах у нее подворачивается нога и она падает. Ее испуг в глазах вижу издали. И мое сердце вздрагивает, больно за дочь. Не могу я
Но тут дочь в который раз за последнее время меня удивляет.
Она поднимается, хромает и идет по сцене. Падает на колени и выдает:
— Уважаемые гости, зрители, сегодня у нас отчетный концерт, и я старалась… небеса свидетели как… Простите, что подвела вас, своих преподавателей… — заливается горькими слезами. — Балет — это все, что у меня есть. И я могу лучше, в десятки, сотни раз лучше. Но сегодня, от меня отказалась родная мамочка. Моя бабушка меня избила… Папа у него будет другой ребенок от любовницы. Я осталась никому не нужна… сама на этом белом свете. Балет и мои зрители, все, что у меня осталось, но и вас я подвела. Простите меня! Простите, что говорю со сцены, не должна была этого делать. Но мне так плохо, так больно… мне не с кем поделиться… Простите, я вас всех так люблю, — закрывает лицо руками и трясется в рыданиях.
Какой-то высокий грузный мужчина поднимается и аплодирует ей. За ним встают еще люди.
Почему-то я не сомневаюсь, Зоряна пройдет отбор.
Глава 36
Алена
— Как ты могла… — Максим качает головой из стороны в сторону и уже в сотый раз повторяет одно и то же. Точнее, бурчит себе под нос. — Как…
Алена не отвечает. Она пытается успокоиться. Анализирует, где допустила ошибки, когда все пошло наперекосяк, и как это исправить.
Какие силы оберегают ее сестру? Почему ей так легко все сходит с рук?
Боль сестры — это ничтожно мало. Лера не раздавлена. Она оправится и продолжит жить дальше.
— Ален, почему? — поднимает голову, взгляд побитой собаки.
За это Алена начинает его презирать. Когда-то Максим производил впечатление уверенного в себе, сильного мужчины. Но сегодня он показал свою слабость, тем самым упал в ее глазах.
— Ты думаешь, у тебя есть право меня упрекать? — откидывается на спинку дивана.
Они сидят в ресторане, недалеко от театра, в отдельной кабинке.
— Я хочу понять… — снова взгляд в пол. В театре он выпустил свою ярость, и сейчас перед ней тихий, смиренный пес, который понимает, какую пакость вытворил.
— Поэтому ты устроил сцену? Опозорил меня? Я потеряла уважение, возможно, работу. Кто меня теперь пустит заниматься с девочками? Даже если случится чудо, и я смогу удержаться на своем месте, ты представляешь, как на меня будут смотреть? — Алена говорит ледяным тоном.
Ее ярость и истерика тоже перегрела, оставив лишь горькое послевкусие.
Работа была своеобразной отдушиной для Алены. Возможность прикоснуться к тому, что
Ее любимицей безусловно была Зоряна. Но то, что Алена сегодня услышала, больно ранило ее истерзанное сердце. Племянница пусть даже по незнанию, но продала ее старой стерве.
Зоряне нужны были деньги? Из-за этого так предала? Или какие еще могли быть мотивы? Не Алена ли ее учила, что материальное никогда не заменит духовного. Когда занимаешься любимым делом никогда не надо ставить деньги во главе. Надо отдавать душу работе, занятиям, и тогда будет все, деньги в том числе.
Так всегда поступала и она сама, вначале в балете, любви, а потом и в мести. Алена всегда была далека от материального, деньги для нее были лишь необходимостью для жизни, но никогда не целью. В отличие, от ее матери, которая за лишнюю копейку, не задумываясь, продала бы Алену. Что в принципе, она много раз и делала.
Больно, что Зоря своими поступками копировала бабушек. Все же она надеялась, что девочка другая. И уж точно не станет ее предавать. В сердце Алены она не была племянницей, скорее дочерью, которую у Алены жестоко отобрали. Она верила, что с зорей они близки духовно, и уж ей-то она может доверять.
Завибрировал ее телефон, оповещая о сообщении. Одна приятельница из театра прислала видео. Палец сам нажимает на воспроизведение. Алена смотрит на танец Зори. Отмечает, что девочка многое делает неверно, не так, как они учили. Укол совести. Племянница разнервничалась, вот и совершает ошибки. А потом Зоря падает и начинает говорить…
Как бы Алена повела себя в этой ситуации? Она бы винила себя, анализировала ошибки, работала в поте лица, чтобы достичь лучшего результата и всем утереть нос. Что собственно в прошлом она и делала. Зоря же ее разочаровала.
Девочка всегда говорила Алене, что любит мать, что разрывается между ними. В отце она вообще души не чаяла, а теперь легко растоптала Рому. Всех. Не задумываясь, выдала семейные тайны на широкую публику, еще и перекрутила все.
Болезненное разочарование. Снова. Зоря была единственной, кто поддерживал слабый огонь теплоты в ее сердце.
Племянницу надо проучить. Она заплатит за то, что Алена в очередной раз испытывает боль.
— Это Зоряна? — Максим пытается заглянуть в ее телефон.
— Угу. Не хочу об этом, — переворачивает аппарат экраном вниз.
— Чей ребенок, Ален? — осторожно прикасается к ее пальцам. — Прости, мне там совсем крышу снесло, как представил, что ты с ним! И тебя прибить хотел.
— Слушай, езжай к своей Миле. Ты так красиво в театре играл влюбленного мужа.
— Иначе нельзя. Ты же знаешь расклад! А ты зачем-то еще несла бред, что мы с Ларисой любовники! — в голосе обида.